Прежде, чем дом превратили в пансион, он был процветающей финкой[34], террасы участка были засажены фруктовыми деревьями и довольно круто, на целую милю, спускались к высокому обрыву над рекой. Лет пятьдесят землю никто не возделывал, поэтому теперь в сплетениях новых нетерпеливых лиан, что обступили со всех сторон старые деревья и даже переросли некоторых великанов, найти авокадо или манго было непросто. С ветвей свисали петли лоз, вьющиеся растения тянулись вверх, цепляясь за них, и ни по одной из садовых дорожек нельзя было пройти больше пятидесяти футов, не столкнувшись с непролазным пологом зелени. Никто толком и не знал, далеко ли от дома река, поскольку на границах владений заросли становились еще гуще.
3
Даже Хосе не узнал бы о существовании водоема, не забреди он однажды случайно дальше обычного в поисках сапот[35]. Невдалеке, в глубокой тиши подлеска, куда не доставали солнечные лучи, он услышал тяжелый всплеск — словно в омут столкнули валун. Он прислушался, но других звуков не доносилось. На следующий день во время сиесты он вернулся в то же место с мачете и старательно прорубил в упрямой поросли тропинку. Когда уже смеркалось, впереди блеснула вода. И вот он остановился на краю пруда. От застоявшейся воды поднималась тяжелая вонь, в недвижном воздухе роились мошки. Ему показалось, что в бурых глубинах что-то слабо шевелится: вода почему-то была неспокойной. Некоторое время он вглядывался в нее, забывшись; потом свет стал меркнуть, Хосе повернулся и двинулся к дому, безотчетно решив ничего не рассказывать о водоеме даже Элене.
В последующие месяцы Хосе несколько раз возвращался туда, постоянно надеясь обнаружить то, что плещется в воде. Даже человек не мог бы нырнуть в пруд с таким шумом. На противоположном берегу имелся вымощенный камнем спуск в воду (водоем, без сомнения, вырыли для купания скота), и пару раз Хосе видел влажные следы, еще сильнее его озадачившие. Во второй раз он начал рубить сквозь лианы проход по берегу, чтобы рассмотреть спуск поближе. И на полпути обнаружил тропинку. Кто-то уже проделал узкий, но вполне пригодный путь к водоему от какого-то места около дома. Бросив свой замысел, Хосе пошел по этой тропе и добрался до угла, где раньше был розарий — на нижней террасе, между входом в прачечную и развалинами конюшни. Пока он стоял и мигал от яркого света, в дверях прачечной показалась донья Фаустина и стала спускаться по короткой лестнице. В руках она несла корзину, верх которой был укутан газетами. Старый Хосе автоматически направился к ней, чтобы взять у нее ношу. Хозяйка же, очевидно, не ожидала его здесь увидеть — когда она подняла голову и обнаружила его рядом, лицо ее стало очень странным. Но она только сказала: «Что ты здесь делаешь? Ступай в кухню». А затем шагнула к каменной скамье под увитым зеленью навесом и уселась, поставив корзину рядом.
