— У тебя сломана грудная клетка?
— Да, меня выбросило из джипа на камень.
— Зачем ты меня привез сюда?
— Чтобы убить.
— С какой целью?
— Чтобы остановить тебя.
— Зачем?
— Это был приказ.
— Чей?
Али молча посмотрел на Дарелла и попытался сесть. Дарелл понимал, что при такой жаре араб долго не протянет.
С вершины башни открывался прекрасный вид. Карачи находился на юге, не так далеко отсюда, но был скрыт от взгляда барханами. Тысячи лет здесь была пустыня. Сайд — огромная естественная ловушка для армий, вторгавшихся сюда и погибавших на пути в Индию. Сэм знал, что где-то в пустыне есть река. Уровень воды в ней зависел от системы каналов, которые давно уже никто не ремонтировал, и никогда ее воды не доходили до этих мест. Залив Хавк — английский пляж на окраине Карачи — находился милях в десяти-пятнадцати отсюда. На джипе он проехал это расстояние и не заметил, а вот если пешком… Он помнил огни домов в новых районах Карачи, мимо которых они проезжали, а дальше тянулась пустыня. Но выход был простой и примитивный: надо идти вдоль крутого обрыва, не удаляясь от моря. Однако этот тяжелый обратный путь он сам одолеть не мог.
Сэм опустился на каменную плиту рядом с Али, их взгляды встретились. Али прошептал:
— У тебя есть вода?
— Нет.
— Хорошо, вместе умрем.
— Что я сделал тебе плохого?
— Ты здесь. Ты хотел идти на север. Этого достаточно.
— Что ты знаешь обо мне? Я пришел сюда как друг.
— Нет, как враг, — произнес Али, тяжело дыша.
Тень от крыльев мелькнула на камнях: канюк вернулся.
— Больше я ничего не знаю. Я выполнял приказ, — Али с трудом шевелил губами.
— Чей?
Араб молчал.
— Донегана? Полковника Кауба?
Али с ненавистью посмотрел на Дарелла, но ничего не ответил.
— Ты не из горного патруля?
— Я пришел с гор. Это место — ад, забытый Аллахом. Я ненавижу эту пустыню. Но я был послан сюда и сделал всё, что смог.
Дарелл перешел на пакхушский диалект:
— Ты пришел из Миранхабада?
— Да, там мой дом. Ты говоришь на моем языке. Ты смеешься надо мной. Но мы оба здесь умрем. Я выполнил свое задание…
— Не думаю. Мы вернемся назад.
— Я не могу идти.
— Я помогу тебе, Али.
Генри Калингер, агент ФБР в И Стамбуле, был тощим сутулым человеком и производил впечатление простодушного малого. Калингера, возможно, из-за его усов все принимали здесь за турка. Его сонные глаза всегда смотрели вниз, так что при всем желании в них нельзя было заглянуть. А если бы кому-нибудь это и удалось, он увидел бы в них смертельную усталость и ничего больше. В любое время в маленькой комнатке можно было увидеть его спину — спину усердно работающего человека. По непонятной причине Калингер скрывал, что живет в Истамбуле уже двадцать два года. Дарелл слушал его не перебивая. Когда вступительная речь наконец была закончена, Дарелл спросил:
