Пуля взметнула маленький песчаный фонтанчик в пяти ярдах от него.
«Никудышный выстрел», — подумал Сэм.
Но Али, или тот, кто стрелял, был жив. Причем он занял очень выгодное место на самом верху башни. Дарелл перебежал в тень утеса. Воздух, который он вдыхал, был тяжелый как металл… Он ждал второго выстрела, но его не было. Морская птица не спеша пролетела над полосой прибоя. Башня маячила над головой. Дарелл начал осторожно подниматься по откосу, стараясь держаться в тени. Ноги у него подкашивались, опять заболела левая рука. Внезапно с откоса скатился небольшой камень, и Сэм замер, но за этим ничего не последовало. Тогда он шагнул на лестницу, которая начиналась у основания башни.
— Махмуд! — крикнул Дарелл.
Эхо повторило имя, но никто не откликнулся. Камень, наверное, сам упал с башни. Дарелл начал подниматься наверх, он хотел осмотреть местность с высоты. Пока он был в безопасности.
— Ничего, я до тебя доберусь, — пробормотал Сэм.
Эта пустынная песчаная страна называлась Сайдом. Дарелл смотрел сверху на бесконечные пески, на морской берег. В башне не оказалось ни одной комнаты — только маленькое убежище за средневековой покосившейся стеной. Дарелл прислонился к горячим камням, обжигающим кожу сквозь тонкую ткань рубашки, и закрыл глаза. Потом с трудом оторвался от стены и огляделся. На ступеньках лестницы он заметил свежие пятна крови. Какой-то человек полз здесь совсем недавно, скорее всего Махмуд.
И действительно, Али, выстрелив в Сэма и заметив автомат в его руках, спрыгнул вниз, в более безопасное место, однако прыжок оказался неудачным. Али лежал лицом вниз, пистолет Сэма валялся в нескольких дюймах от него. Его голова попала в один из проломов в стене башни, и теперь он лежал в луже собственной крови.
Дарелл глубоко вздохнул, подошел к нему и перевернул лицом вверх. Махмуд посмотрел на него глазами, полными ненависти. Он был жив. Дарелл достал пачку «Камэла», вынул две сигареты и одну сунул Али в рот. Тот жадно ухватил ее губами, однако выражение его лица нисколько не изменилось.
— Итак, Али, ты промахнулся, — сказал Дарелл без злобы.
— Я был слишком слаб, чтобы стрелять, — ответил араб по-английски.
— Ты сильно ударился?
— Я умираю.
— Надеюсь, что нет. По крайней мере, пока.
— Ты убьешь меня?
— Нет. Сначала поговорим.
Али с трудом вытащил из серых губ сигарету и, издав шипящий звук, попытался изменить положение тела, чтобы облегчить приступ удушья, но не смог. Дарелл его не трогал. Он увидел, что левая рука у Али сломана. Кожа на ней висела лохмотьями, а из-под короткого рукава рубахи цвета хаки были видны разорванные связки и мышцы. Дарелл поднял пистолет и сунул его в карман, продолжая держать автомат наготове. Запахло гнилью. После нескольких секунд молчания Сэм спросил:
