, то мышление сущностей низшего порядка, объединенных в конгломерации различных уровней, представляет собой такое — почти бессознательное, с нашей точки зрения, — созерцание, обращенное в бесконечность.
Тут как раз уместна антропоморфная аналогия: группа людей, объединенных каким-либо общим делом, даже при видимой разумности их совместной деятельности, не является единым разумным существом; однако в этом случае можно говорить о коллективном разуме, психологии толпы и т. п. Любое материальное образование представляет собой очень большую группу элементов, количество «степеней свободы» которых сильно ограничено самой структурой их объединения; и здесь, вероятно, применимо понятие Мировой души, как оно трактуется в философии Платона и неоплатонизме. Проявляться она может, например, как смутное самоощущение материального предмета или как коллективное сознание людей, принадлежащих к одной культуре. Вместе с тем явственно ощутить такое «поле разумности» мы вряд ли способны. Поэтому нам, в сущности, нет нужды кардинально менять свои привычные представления. Мир разума для нас ограничен индивидуальными формами живой природы, т. е. в первую очередь человеческим сообществом, а также миром животных и, возможно, отчасти растений (если судить по некоторым сведениям об их «поведенческих реакциях»).
По большому счету, духовность материи, выражаемая через материальные объекты, подобна неслышному нам гулу толпы и не имеет явных признаков божественного. Мировая душа не есть Бог. Даже полное множество всех материальных объектов не составляет божественную природу. Бог — в сердцевине этой совокупности, и Он же объемлет ее, как целое — сумму частей. При такой разнице в уровнях бытия, что человек может знать о Нем, и возможно ли душе быть в общении с Ним?
Мы исходили из того, что Бог — это разумное начало мира. В то же время очевидно, что Его разум принципиально иной, чем наш. Все мы являемся отдельными представителями многочисленной совокупности субъектов, тогда как Бог — единственный Абсолютный Субъект. Для Него не существует объектов, помимо Его самого, поэтому Его мышление должно быть в корне отлично от нашего.
В какой-то мере представляется справедливым довольно расхожее мнение о том, что все мы и всё, что в мире есть, — лишь мысли Бога. С этой точки зрения возникновение мира и его последующее развитие можно интерпретировать как пробуждение Бога из безначального состояния сна без сновидений к бесконечному активному бытию, являющему собой процесс самопознания.
