— Вердикт неизвестен, протоколы судебных заседаний закрыты. Лицензию у него не отобрали, но, возможно, приговор подтолкнул Доннелли к уходу из госпиталя. Джо разговаривает сейчас со старшей медсестрой психиатрического отделения. Парень в архиве сказал, что она работает здесь последние двадцать лет и наверняка знала Доннелли. Я позвоню, когда он вернется.
Услышав гудки, Ева сложила телефон и повернулась к Галло.
— Ну?
— Чего ты от меня ждешь? — Он отвел глаза. — Думаешь, меня это испугало? Да, черт возьми, испугало. Так испугало, что свело живот. Но пока что нам известно только одно: дядя солгал мне, и у него была проблема. Посмотрим, что раздобудет Квинн.
— Да. А госпиталь отличился не с лучшей стороны. Сначала Темпл с фальшивым свидетельством о смерти, потом Доннелли со своими экспериментами над больными. Имплантация памяти, а? Это же уголовное преступление — проводить опыты на больных людях. — Ева вжалась в спинку кресла. Ей вдруг тоже стало не по себе. Перед глазами встала картина из прошлого: добрый вежливый мужчина смотрит на Бонни и говорит, какая она милая девочка. — Одно непонятно, как ему удалось тебя одурачить. Я-то его не знала, но ты должен был заметить, что он не совсем…
— Не совсем вменяемый? — Галло покачал головой. — Тед был нормальнее многих, кого я знал. Знаешь, в нашем квартале едва ли не все, с кем я рос, жили в неполных семьях и были малость не в себе. — Его губы скривились в усмешке. — Когда ты живешь в бедности, среди порока и наркотиков, трудно остаться нормальным. Тебе это не хуже меня известно, Ева.
Да, она это знала. Поэтому и делала все возможное, чтобы выбраться из той жизни, пока она не коснулась Бонни.
— Неужели ты не заметил в нем каких-то перемен после увольнения из армии?
— Нет. — Галло ненадолго задумался. — Сейчас уже трудно вспомнить. Нет, ничего. Разве что он стал немного спокойнее. Но я ведь был тогда мальчишкой и почти ничего не замечал. Ничего странного в нем точно не было. Повторяю, он был хорошим человеком.
Она промолчала.
— Это правда, — стоял на своем Галло. — Он…
У Евы зазвонил телефон. Она взглянула на экран — Джо — и нажала кнопку приема.
— Что ты узнал, Джо?
— Почти ничего. Те, кто работал с Доннелли, говорят о нем с большой неохотой. Я потолковал со старшей медсестрой и двумя штатными докторами. Медсестра держалась осторожно. Сказала, что врач он был замечательный и славился терпением и выдержкой. О том деле, из-за которого на него подали в суд, она якобы ничего не знает.
