— Или ты пустишь меня в расход? — Он скривил губы. — Ну, вы прямо как сестры! Ты защищаешь ее точно так же, как она тебя.
— Заслужить ее доверие нелегко. Жизнь не баловала Кэтрин. И я никому не позволю ее обидеть. — Ева пристально посмотрела на него, припоминая реплики, взгляды, выражения лица, на которые не обращала внимания раньше. — Скажи-ка, Джон, у тебя к ней какие-то чувства?
Он, однако, уклонился от прямого ответа.
— Если ты думаешь, что она излишне доверяет мне, не беспокойся. Кэтрин слишком умна для этого.
— Я задала вопрос — отвечай, не крути.
— Что ты от меня хочешь услышать? — взорвался Галло. — Что я восхищаюсь ею? Что благодарен за помощь, которой не заслужил? Что никогда бы не простил себе, если бы ее убили?
— Уже неплохо. Благородные чувства.
— Благородные? Ты-то знаешь меня лучше. Во мне нет — и никогда не было — ничего чистого и благородного. — Он посмотрел ей в глаза. — И все эти чувства меркнут перед желанием трахнуть ее. Иногда желание так сильно, что выть хочется. После тебя я ни одну женщину не хотел так, как ее.
Ева замерла. Откровенные слова, безумный блеск в глазах, напряженное, словно окаменевшее лицо… И все же признание не стало для нее сюрпризом. Она и раньше уже чувствовала что-то, когда разговаривала с Кэтрин, хотя эти двое постоянно держали себя в железных рукавицах и открыто эмоции никогда не выражали.
— Довольна? — процедил сквозь зубы Галло. — Нет, конечно. Вижу, я тебя расстроил. Не надо было допытываться, если не хотела услышать правду.
— Да, ты меня расстроил, — кивнула Ева, пристально всматриваясь в его лицо. — Думаю, ты этого и добивался, иначе не стал бы так откровенничать. Зачем, Джон?
— Зачем? Хороший вопрос. — Он помолчал. — Наверное, я чувствую себя виноватым. Может быть, хотел получить отпущение грехов.
— Отпущение? — Она нахмурилась. — О чем это ты? Почему ты так говоришь? Потому что Кэтрин моя подруга?
— Нет. — Он тяжело вздохнул. — Потому что… был неверен…
Ева с недоумением уставилась на него.
— Да, знаю, — сердито бросил он. — Это безумие. Но я же сумасшедший, это все знают.
— Ты имеешь в виду, что был не верен мне? Но это же полная ерунда. Господи, сколько женщин у тебя было?
— Это другое. Они не в счет. У меня не было к ним никаких чувств. Ничего похожего на то, что было между нами.
— А то, что ты чувствуешь к Кэтрин, можно сравнить с тем, что было у нас?
— Да. Нет, не совсем. Это другое, но… оно тоже важно. Оно что-то значит. Не знаю что.
