Извозчик сосредоточенно уставился на девственные сугробы впереди себя. Женщина, нанявшая его, всегда уверенно показывала направление, и, хуже всего, она заплатила вперед. Делать было нечего: приходилось верить ей на слово.
Марта Старлайт сидела в повозке, закутавшись в роскошную лисью шубу. Мороза пробирающего до костей она не чувствовала, лишь приятную прохладу на коже. Для вампира нанять повозку было странно, но она хотела довезти сына до нового дома живым и здоровым/. Передвигаться пешком с ним на руках слишком опасно.
— Я не знаю, насколько ты хрупок, и спросить не у кого, — прошептала Марта спящему Гелиоту.
Семья вампирки раньше нее отбыла в заброшенный дом, чтобы к приезду матери с Гелиотом навести порядок. Время безжалостно к старым домам без хозяев, Марта это знала, как никто. В ее долгой жизни их было предостаточно. Все рано или поздно приходилось оставлять, а если судьба заставляла вернуться, то чаще всего она возвращалась в руины: заросшие травой, уничтоженные ветром и дождем, или человеком.
Перед отъездом с Оркнейских островов Марта постаралась учесть все. Вампирскому сообществу, скорбящая мать сообщила о потере долгожданного наследника. Пришлось нарушить обещание и найти бежавшего из города акушера. Все свидетели, знавшие о Гелиоте, хотя бы косвенно, были убиты.
Марта отчетливо понимала, почему скрывает рождение своего сына. Быть вечным свидетелем позора, вечно смотреть в глаза истинных вампиров и читать в их глазах жалость к себе, было выше ее сил. Пусть о нем никто не будет знать, а она придумает, как сделать из мальчика вампира. Она же Марта Старлайт — и она придумает. Она все исправит.
— Мадам, куда дальше? — крикнул извозчик, отрывая Марту от размышлений.
Вампирка выглянула в небольшое оконце повозки.
— О, мой друг, теперь все время только прямо, осталось совсем немного! — крикнула она. — И я покончу с твоим навязчивым присутствием в моей жизни, — уже мысленно закончила Марта.
Лес постепенно редел, продвигаться вперед стало легче, сугробы мельчали. Неожиданно путникам сквозь стену из деревьев открылась опушка. Она заканчивалась глубоким обрывом, а на его краю стоял дом. Часть окон выбиты, в крыше виднелась огромная дыра.
— Мадам, мы, кажется, приехали, — позвал ее мужчина. — Только как же вы тут жить будете?
Повозка остановилась.
— Не твое дело, — фыркнула Марта в ответ.
Придерживая подол шубы правой рукой и со спящим сыном в левой Марта неспешно вылезла на свежий воздух. Она окинула дом небрежным взглядом и слегка поморщилась от нерадостной картины.
