— Спасибо большое!
Потом этот юноша меня сильно полюбил. Когда он впоследствии крестил своего ребенка, назвал его Порфирием. Приходит ко мне и говорит:
— Я дал ему твое имя. Говорю ему:
— А меня ты спросил?
— Я, — отвечает, — люблю тебя и захотел дать ему твое имя.
Послушайте рассказ и о другом подобном случае. Это также произошло на Эвбее.
Однажды пришла ко мне женщина со своей дочерью. Дочь была немая. Мать жалуется мне:
— Батюшка, у меня большое горе. Дочь вот уже как месяц не говорит.
Я ее спрашиваю:
— Как это случилось?
— Мы оставили козу привязанной около реки. Там много кустов ежевики. Поздно вечером дочь пошла забирать ее оттуда. Когда вернулась домой, была уже немой.
Я пришел к ней в дом и совершил освящение воды. Мать к тому же была еще и попадьей. Я спрашиваю ее:
— Чья ты матушка?
— Я жена священника из…
— А, отца Христоса?
— Да, батюшка.
Я прочитал молитвы на освящение, и поповна стала здоровой. Конечно, по благодати Божией.
И вот, я отправился в город Вафья, острова Евбея, в монастырь Святителя Николая
После нескольких лет на Эвбее я стал искать другое место для сосредоточенного уединения, как гонимая птичка, которая желает при помощи умной молитвы достичь объятий Божиих. Я был один–одинешенек.
Поехал я в местечко Вафья на Эвбее, в монастырь Святителя Николая, и пробыл там десять дней. Там были заброшенные келий, в которых жили крысы. И что же приключилось? Два дня была большая буря и шторм на море. Дождь лил без остановки. Он стучал по стенам, стеклам так, как будто это был град. Ветер в бешенстве рвал ветви платана, я слышал, как они шумели.
Светопреставление в полной пустыне! Ревели все стихии, А я — в церквушке Святителя Николая, бедной, расписанной фресками, намоленной за многие годы до меня верующими душами, которых я видел и ощущал, как они склонялись пред святыми и открывали свои сердца.
Там, в пустыне, я был похож на птичку небесную, гонимую холодным северным ветром. Представьте, что бы делала птичка среди такой бури? Разве не искала бы она себе какое–нибудь
прибежище, гнездо или пещеру?
Также поступил и я среди шума бури, напуганный стихиями. Прибежал найти прибежище, прибежал укрыться в объятиях моего Небесного Отца. Я ощущал теплую заботу Христову, свое единение с Богом. В Божественной благодати я чувствовал великую радость, веселие и успокоение.
Буря и гроза этого мира были мне безразличны. Душа моя искала чего–то более высокого, более совершенного. Я ощущал себя в безопасности, утешенным и упокоенным. Это были золотые дни. Я использовал во благо страшное ненастье.
