Первые новшества, которыми ознаменовалось начало правления Петра, вызвали противодействие со стороны кругов, приверженных стародедовским порядкам и обычаям.
«Неправедно» шагал своей быстрой поступью по жизни «царь-кутилка», «царь-антихрист» Петр. До каких только темных, глухих уголков старомосковской жизни, покрытых пылью вековой да плесенью, не добиралась его рука! На какие только святыни «древлего благолепия» не замахивался он, каких только столпов не потрясал этот невиданный царь-мастеровой, настоящая «напасть божия за грехи людские!» И до титулов царских добрался он, отменил целые богословские трактаты, писавшиеся в грамотах к «турецкому султану» и персидскому шаху, и от бояр требовал, чтобы «зелными чинами» не писали — «не люблю», и подписывался не по православному — Piter. И в церковь толком он не ходил, забыв благочиние отца и деда. И людей, созданных по образу и подобию божьему, рожденных ступать по земле, отправлял учиться плавать по пучинам морским. И кощунствовал он, и богохульствовал.
Разве могла простить все это царю потревоженная и разбуженная им от векового сна боярская накипь московская, те, кто жил сегодня, но думал о вчерашнем дне?
У Петра было немало преданных ему людей из передовых бояр, дворян, купцов, из незнатных, «непородных» людей, но зато и немало врагов.
Еще до отъезда Петра за границу, в начале 1697 г., был арестован ряд лиц, собиравшихся у монаха Авраамия. Они были недовольны увеличением числа «приказных», взяточничеством, поведением Петра, столь не походившего на своих предшественников — Михаила Федоровича и Алексея Михайловича, порицали царя за его новшества.
Также до отъезда Петра был раскрыт и другой заговор, во главе которого стоял обрусевший иноземец Цыклер. Будучи стрелецким подполковником, Цыклер принимал участие в стрелецком восстании 1682 г., деятельно поддерживая Милославских. После возвышения Шакловитого Цыклер сблизился с ним, но, предвидя скорое падение Софьи, в августовские дни 1689 г. переметнулся на сторону Петра и получил повышение — полковничий чин.
Однако честолюбцу этого было мало. Кроме того, Цыклер видел, что Петр не особенно ему доверяет и не забыл еще его связей с Иваном Милославским. Цыклер начал подговаривать стрельцов убить Петра, «изрезать его ножей в пять». С ним заодно действовали боярин Соковнин, ревнитель «старой веры» и московской старины, брат известных раскольниц — боярыни Федоры Морозовой и княгини Авдотьи Урусовой, ненавидевший все новое, и боярин Матвей Степанович Пушкин с сыном Федором. Все они имели личные счеты с Петром: одних царь посылал в Азов, а бояре, которым не по вкусу были тяготы и опасности походов и битв, расценивали это как царскую немилость и обиду; других, как, например, сыновей Соковнина, Петр посылал «за море учиться». Озлобленные заговорщики открыто призывали к убийству Петра.
