* * *
— Тебе пора возвращаться домой, — начала она исподволь, не решаясь атаковать в лоб.
— Почему? — беспечным тоном спросила я. — Вот уедет Шерифа, и вернусь.
— Ну конечно, здесь тебе лучше! — усмехнулась она. Поколебавшись, она добавила бесцветным голосом: — Послушай, Далила, я хотела бы узнать, что ты делала вчера, с кем ты была на улице…
Ее взгляд искал моего. Я едва не поддалась. В эту минуту она была самим воплощением заботливой матери, требующей отчета от дочки. Я смотрела на нее и колебалась, готовая — да-да, Лелла, готовая признаться тебе во всем. Твердым голосом, стараясь скрыть свою слабость, я проговорила:
— Сейчас я тебе все расскажу…
— С кем ты была вчера вечером?
— С Салимом аль-Хаджем.
Я собиралась продолжить, но она… она вдруг побледнела, и взгляд ее стал таким же странно неподвижным, как тогда, когда она стояла у моей постели. Помрачнев, она почти выкрикнула тем пронзительным голосом, который я слышала всего два или три раза и который ненавижу:
— С кем?
— С Салимом аль-Хаджем. Его намерения известны тебе не хуже, чем мне…
Она уже не слушала меня. Она поднималась. Я же пристально смотрела на нее. Мне хотелось с усталым вздохом сказать ей: «Так, значит, ты не перестанешь мне лгать?»
Но она уже кричала, вопила, осыпала меня неизбежными упреками, забрасывала оскорбительными вопросами… в общем, пустила в ход весь свой набор комедиантки.
— С какого времени ты с ним встречаешься? Ведь это к нему ты направлялась, когда зачастила из дому? Значит, ты лгала нам… ты ходила на свидание к мужчине-ты, кому я бевоглядно доверяла, кому, как я считала, сумела привить чувство ответственности, долга… Ты, кого я надеялась видеть открытой, серьезной девушкой, а впоследствии — честной, добропорядочной женщиной…
Ее лживые речи я слушала спокойно. Чувствовала, чго сила на моей стороне.
— Да, я знаю его. Это к нему я ходила. Кто мешал тебе, знавшей, что я лгу, рассказать обо всем Фариду? Я никогда не боялась. Я сама предлагала тебе раскрыть ему глаза.
— Я хотела доверять тебе. Я думала, что речь идет о безобидных прогулках с Миной. Тем, что ничего не говорила Фариду, я давала тебе понять, что могу предоставить тебе немного свободы…
— Как видишь, произнесла я с ледяной иронией, — я не стала дожидаться, пока ты предоставишь мне «немного свободы». Я сама взяла ее. Свободу не дают, ее берут.
— Ты замарала себя, замарала нас!
— Я готова сказать при Фариде всю правду. Мне нечего стыдиться. Только позволь и мне задать один вопрос: кто сообщил тебе о моей вчерашней прогулке? Назови мне источник, если хватит смелости, назови его при Фариде. Скажи ему, что Тамани, которую ты, как притворяешься перед другими, знать не знаешь, встречается с тобой под покровом темноты… Скажи ему, что вы секретничаете…
