— И мы, отец, ее тоже прозевали бы, если б не наш Курбандурды, — привлекая к себе и обнимая за плечи младшего брата, сказал Байрамгельды.
Старший брат шагал молча и был задумчив.
— Ну, а ты что молчишь! Разве то, что увидел, не взволновало тебя?
— Как не взволновало! Да у нас нет стройки важнее, чем канал! — выйдя из состояния задумчивости, возбужденно заговорил Бегенч. — Ну, сам посуди: что может быть важнее воды для земли, которую так несправедливо обделила природа? Куда ни сунься, все в нее, в воду, упирается. И нет, по-моему, выше чести быть участником этой великой стройки.
— Правильно, сынок, — поддержал Бегенча отец, шагавший справа от старшего сына. А слева от брата шел Байрамгельды. Слова Бегенча удивили его. Он повернул голову и задержал свой взгляд на брате.
— Что смотришь так? — не выдержав упорного взгляда Байрамгельды, спросил Бегенч. — Не узнаешь?.
— Я удивлен, — признался Байрамгельды. — Впервые слышу, что ты так хорошо говоришь о стройке. Раньше ты также говорил лишь о профессии ветеринарного врача. Странно как-то…
— Ничего странного нет! — вмешался в разговор Курбап-ага, крепко запахиваясь в свой ярко-желтый, старинного покроя, длинный тулуп-ичмек. — Многие считают за великую честь быть строителем канала.
Как-то прочел я в газете, что к нам едут даже с Камчатки, Дальнего Востока, Украины, из Сибири и республик Прибалтики.
— Заработки, наверно, манит… — улыбнулся Бегенч.
— А почему бы человеку и не заработать? — слегка возвысив голос, спросил отец. — Условия-то у нас на райские! И еще я узнал из той же газеты, что канал нам помогает строить чуть ли не вся страна — представители сорока национальностей, что сотни промышленных предприятий присылают на нашу стройку запчасти, оборудование, лес, самую передовую технику а многое другое — за целый день не перечислишь. Специалисты самых крупных городов страны — Москвы, Ленинграда. Киева, Ташкента, Куйбышева, Баку помогают нам составлять разные проекты. Вот это, дети мои — дружба! Не на словах, на деле. А ты, Бегенч, о заработке толкуешь! Конечно, есть и такие — спорить собираюсь, — которые едут лишь за длинным рублем. Но всех на один аршин мерить нельзя.
Огульмайса с нетерпением ждала возвращения мужа. Но ни на минуту за это время не присела. Сильная, расторопная, она переделала с утра массу разных дел: дом прибрала, приготовила обед, накормила детей и кое какую живность, постирала. Затем, взяв на руки ребенка, подошла к окну и стала глядеть вдоль улицы в ту сторону, откуда должен был появиться Байрамгедьды Наконец, она увидела его и с бьющимся от радости сердцем выбежала на улицу.
