— Пока ничего особенного, но я вижу, он страшно томится в Хеттоне — ему некуда девать время.
— Я б на твоем месте не беспокоилась.
— Да я и не беспокоюсь. А только вдруг он запьет или что-нибудь в этом роде. Это бы очень все осложнило.
— По-моему, это не в его духе… Но, вообще, надо б ему подкинуть девочку.
— Хорошо бы… А кого?
— Ну, на крайний случай всегда можно рассчитывать на старушку Сибил.
— Лапочка, да он ее знает с пеленок.
— Тогда Суки де Фуко-Эстергази.
— Он с американками теряется.
— Ничего, кого-нибудь подыщем.
— Беда в том, что он привык ко мне… Ему нелегко будет перестроиться… Как ты думаешь, лучше, чтоб она была похожа на меня или наоборот?
— По-моему, лучше, чтоб непохожа, но так с ходу не скажешь.
Они обсудили проблему во всех тонкостях.
III
Бренда писала:
«Дорогой Тони, извини, что не писала и не звонила, но совсем зашилась с биметаллизмом. Оч. трудно.
Приеду в субботу — опять с Полли. Хорошо, что она согласилась снова приехать — значит, Лионесс может быть не так омерзительна, как большинство комнат.
И еще одна прелестная девушка, я с ней подружилась и хочу, чтоб мы приняли в ней участие. У нее была жуткая жизнь, она живет в моем доме. Зовут ее Дженни Абдул Акбар. Она не негритянка, но была замужем за негром. Пусть она тебе об этом расскажет. Она скорее всего приедет поездом 3.18. Кончаю, пора на лекцию.
Держись подальше от Зеленого змия.
Бренда.
Вчера вечером видела Джока в «Кафе де Пари» с лихой блондинкой.
Кто она?
У Джина, нет, у Джинна — как его там? — ревматизм, и Марджори оч. переживает. Она думает, у него смещение таза. Кратуэлл не хочет его принять, а это просто черная неблагодарность, если вспомнить, скольких клиентов она ему привела».
— Ты уверена, что он клюнет на Дженни?
— Ни в чем нельзя быть уверенной, — сказала Полли. — Меня лично от нее тошнит, но хватка у нее мертвая.
— Пап, а пап, мама сегодня приедет?
— Да.
— А с ней кто?
— Дама по имени Дженни Абдул Акбар.
— Какое глупое имя. Она иностранка?
— Не знаю.
— А имя вроде иностранное, верно, пап? Как ты думаешь, она по-английски совсем не говорит? А она черная?
— Мама говорит, что нет.
— А… а еще кто?
— Леди Кокперс.
— Обезьянья тетка. Знаешь, она вовсе не похожа на обезьяну, разве что лицом, и потом у нее, по-моему, нет хвоста, я подошел к ней близко-близко и посмотрел… Правда, она могла его спрятать между ног. Как ты думаешь, а, пап?
— Я бы ничуть не удивился.
— Очень уж неудобно.
Тони и Джон снова стали друзьями, но эта неделя далась им нелегко.
