— Привет! — сказал Вадим.
За сдвоенным столом сидело шесть человек: сам именинник и его подружка Света из соседнего отдела, Николай и Денис со своими подружками Аленой и Юлей, и пустое место для него. Вадим уже две недели как расстался со своей последней пассией, которой очень не нравилось, что он свои выходные дни проводит под землей, а не с ней. Она сначала пыталась его уговорить, потом устроила скандал и ушла, прихватив любимую кружку, исходя из женской логики, что с паршивой овцы хоть шерсти клок.
Новой подруги у него не появилось, о чем, кстати, Крот не жалел, так как заметил, что без женского яда в его квартире стало спокойнее и приятнее жить.
Ему сразу налили штрафную, которую Вадим выпил с огромным удовольствием. Затем набросился на еду, и на какое-то время выпал из общего трепа за жизнь. Крот пил, ел и чувствовал себя почти счастливым человеком.
Часам к десяти они выпили уже пять бутылок водки. Именно в этот момент кожу Вадима словно обдало морозным воздухом, а по телу побежали противные мурашки. Он недоуменно поднял голову и посмотрел по сторонам: кафе гудело, люди пили, ели, несколько пар танцевало на небольшом пятачке перед эстрадой подо что-то ритмичное и громко рычащее из динамиков. Табачный дым смешивался с криками и музыкой, а вентиляция не успевала выбрасывать его на улицу, заменяя на городской вечерний смог.
Все было как всегда: люди, гомон, само кафе, но что-то было не так. Точнее стало не так. Кроту даже показалось, что сквозь шум и гомон ему слышится раздраженное змеиное шипение. Вадим выпил еще стопку, но очарование вечера уже оказалось необратимо потеряно, и что еще хуже, он стал трезветь, причем быстро. А трезвому мир видится иначе, люди становятся хуже, грохот музыки начинает давить на перепонки, еда становится невкусной, и вечер теряет свое очарование. Крот встал, сослался на какую-то важную встречу, на что получил в ответ понимающие усмешки — компания явно решила, что у него свидание, попрощался и зашагал к выходу.
Вадим и сам себя не понял: почему ему вдруг стало тягостно, безмерно скучно и неприятно, как всегда бывает трезвому человеку в пьяной компании. Он вышел на улицу, вдохнул морозный, сладкий после густой и тяжелой атмосферы кафе воздух, посмотрел на ярко-освещенную улицу со спешащими куда-то машинами и задрал голову. В городах люди редко смотрят на небо, да оно и не видно среди ярких огней, но Крот смотрел на него всегда: нравилось оно ему, даже такое как сегодня темное и хмурое.
