А вот желаемого для ЦБ эффекта его меры могут и не дать. «Любой банк, который знает своего клиента и экономическую сущность его операций, не будет отказывать ему в проведении операции, — считает собеседник “Эксперта” из российского банка, входящего в топ-30. — А с подозрительными клиентами, которые не идут на контакт и не раскрывают сути операций, крупный банк, конечно, не будет связываться». Зато небольшие недобросовестные банки, через которые и проходит основной объем сомнительных операций, на рекомендации Банка России могут и не отреагировать.
Что действительно было бы эффективно — так это обратиться к причине стремительного роста фиктивного импорта, а именно к лазейкам в правилах функционирования ТС. Начать можно с элементарного совершенствования процедуры ввоза и вывоза товаров. «Когда организовывали Таможенный союз, нужно, наверное, было продумать какую-то возможность электронного подтверждения прохождения товаров. Отмена таможни еще не означает отмену документооборота», — уверена Тамара Касьянова. Затем можно заняться и более плотной интеграцией союзных стран на уровне валютного контроля и надзора за финансовым рынком. «Если не будет неких общих правил функционирования валютного рынка, некоего единого банковско-фискального регулирования, то вывод капитала через различные схемы будет продолжаться, — уверен Ярослав Романчук. — Но появление таких механизмов в ближайшие годы маловероятно. Можно судить по таможне — гораздо более чувствительному органу госуправления: никаких механизмов, списков или единой базы данных для ТС не существует».
Схема
Что такое фиктивный импорт
: Виталий СараевЧеловеческий мозг
Виталий Сараев
Человеческий мозг уменьшается, и это настораживает. Процесс этот идет уже двадцать пять тысяч лет — у верхнепалеолитических людей и даже у неандертальцев мозг в среднем был гораздо больше, чем у современного человека. Почему так происходит? Мы деградируем?
Рисунок: Константин Батынков
Многие нынешние проблемы человечества — следствия нечаянного и излишне быстрого биологического успеха. На протяжении всей своей эволюции гоминиды оставались лишь промежуточным звеном пищевой цепочки. Цепь случайных мутаций и стечение обстоятельств позволили людям резко нарастить выгоды, извлекаемые из нашего гипертрофированного мозга. В результате мы стремительно взлетели на вершину пищевой цепочки, раздвигая границы обитания, уничтожая конкурентов и себе подобных. Но наличие того, что мы называем разумом, еще не гарантирует эффективного его использования. Чтобы понять, что мы есть на самом деле, стоит отбросить привычное высокомерие «венца природы» и приглядеться к тому, как появился наш разум, чем мы отличаемся от других животных и особей своего вида. Об этом нам рассказывает доцент кафедры антропологии биологического факультета МГУ
