Нынешний разгул шовинизма, антисемитизма говорит о глубоком духовном неблагополучии нашего общества. И не только общества, но и Церкви. Отец Александр, разумеется, не мог знать, что его книги будут сжигать по приказу отдельных священников и иерархов вроде екатеринбургского епископа Никона, не мог знать, что клевета будет преследовать его и после смерти, но предположить это он вполне мог, потому что он раньше всех сказал о той духовной болезни, которая затронула и общество и Церковь. Он говорил, конечно, не о всей Церкви, а о клерикальных кругах, о консервативно–традиционалистском крыле Русской Православной Церкви, для которого характерен духовный и культурный нарциссизм — самоупоение, самообожение, идеализация себя и своего прошлого.
Отец Александр предупреждал, что распад многонациональной империи — очень болезненный процесс: «Необходимо решить эту проблему мирным путем. Иначе возьмут верх шовинистические центробежные силы и страна истечет кровью. Пострадает неисчислимое количество ни в чем не повинных людей, пострадает культура, мы все будем отброшены в каменный век». К сожалению, к этому предупреждению не пожелали прислушаться.
Отец Александр верил в победу светлых сил. Его надежды были чисто мистическими. Он говорил: «Я убежден, что силы зла базируются на нашей трусости и тупости, но то, что на протяжении эры беззаконий всегда находились стойкие люди, праведники, мученики… утешает, это залог того, что дух непобедим и черные призраки все равно рассеются рано или поздно». Он называл имена таких людей: архиепископ Лука Войно–Ясенецкий, мать Мария Кузьмина–Караваева, мать Тереза Калькуттская, Андрей Дмитриевич Сахаров.
Отец Александр и сам был таким человеком, и я уверен, что он и дальше будет нашим путеводителем и что с помощью Божией он способен помочь нам выйти из мрака к свету.
Девять лет прошло со дня гибели отца Александра, но он не уходит в прошлое, в забвение, в разряд воспоминаний — и только. Наоборот, его фигура как бы выходит из тумана, начинают проступать ее истинные масштабы. С каждым годом она все более и более возрастает — и это не иллюзия, а простая констатация факта.
Так и бывает всегда со святыми — они становятся всё ближе к нам, всё необходимее, наша связь с ними укрепляется. Мы начинаем понимать, что они пришли на землю не просто так, а что они воздвигнуты Богом для совершения определенной миссии, они посланы ради нас — как пример и образец, как якорь, как скала, на которую можно опереться. Они посланы для укрепления нашей веры, которая колеблется, подобно пламени свечи на ветру, а прочная связь с таким человеком, как отец Александр Мень, делает этот пламень, этот огонь нашей веры ровным и сильным.
