– Мне пора, дед волноваться будет.
Шандор достал часы.
– Духи возьму, ну и деньги, конечно, тоже, хоть сумма и не та. Вернешь сполна, сколько взял. Духи-то того, что ты за них отдал, не стоят, обманула тебя баба. Но если сейчас я тебя пожалею, ты потом всю жизнь на эту жалость расчитывать будешь, а за свои поступки надо уметь отвечать. Поэтому завтра-послезавтра сбегаешь мне за лекарствами и по всяким мелким поручениям, вот и рассчитаемся. По рукам?
– Конечно! Спасибо! – Ваня не поверил своим ушам. – Я после школы сразу к вам. – Ваня оделся и выскочил в темную морось.
– Эй, часы забыл!
– Спасибо! – Он схватил часы, зажал их в кулаке, как несколько дней назад, и воодушевленный припустил домой.
Мари
Франция, городок Ситэ, 1979 год
Адель пустила горячую воду и пошла расстелить отцу постель. Ей было страшно, и она ненавидела и стыдилась себя и своего отца. Ну что же, что же делать? Сказать, как есть? Но она не думала, что все может так закончиться. И потом, она просила, умоляла папу не пить. Он обещал, клялся. Дал слово дворянина. В мозгу толклись три слова: «Пьер меня бросит, Пьер меня бросит», – все внутри сжималось от ужаса, боли и чувства собственной никчемности. Она подкралась к комнате мужа. Тишина. Лучше бы он ругался на нее. Молчание и тишина невыносимы! Просто невыносимы! И это в день свадьбы. В первый день их законной совместной жизни. Должно же ведь быть счастье, должны быть смех, веселье. Пьер такой остроумный, жизнерадостный. Как она мечтала о том, что будет с кем-то смеяться. Как ее достала вся их с отцом-алкоголиком дурацкая жалкая жизнь. И вот шанс все исправить… Она вздохнула.
– Ой, там же папа! – И бросилась в ванную. Голова месье де Бриссака уже наполовину скрылась под водой. – Господи, папа! – Адель кинулась к ванне и не знала, за что хвататься. Попыталась вытащить отца, потом стала выключать воду и выдергивать затычку, горячая вода сливалась медленно, и она еле держала его голову. – Пьер! Пьер! – звала она изо всех сил. – Папа! – Трясла отца за плечи. Внезапно он дернулся, и его вырвало. По воде разлилась темно-красная лужа из вина и крови. – Пьер! – буквально завизжала Адель. Муж влетел в ванную и перехватил тело из рук Адели.
– Черт! Вызывай «Скорую». – Адель кинулась к телефону. Вода уже почти слилась. Пьер приложил ухо к сердцу тестя. Оно глухо билось где-то там, в глубине. – Лучше бы ты сдох, – сказал он и опустил старика обратно.
Как-то утром в ту самую неделю, когда месье де Бриссак лежал в больнице, к Пьеру приехал пожилой элегантный джентльмен. Адель уже видела его однажды. Пьер тогда сказал, что это его давний друг, и отправил ее за покупками, чтобы приготовить что-нибудь необычное. Для нее, надо сказать, все было необычным, потому что она вообще не умела готовить. И подруг у нее не было, с кем можно посоветоваться. В магазине она первым делом купила журнал и нашла в нем рецепт какого-то суфле. Решила, что это достаточно необычно и изысканно. Добавила зеленый салат. А в лавке у них всегда найдется отличное мясо, которое сложно испортить, и паштет. Когда она все приготовила, оказалось, что друг уже ушел. Пьер сказал, что его срочно вызвали по делам, и они стали обедать вдвоем. Пьер находился в приподнятом настроении, шутил без остановки и нахваливал, честно говоря, не очень удавшееся суфле. И вот сейчас снова он. Пьер закрыл лавку, и они поднялись наверх с двумя молодыми людьми в одежде, похожей на рабочую. А потом, Адель сначала даже не пожелала в это верить, эти парни в комбинезонах стали сносить вниз картины.
