И она покидает его, поворачивается и засыпает, прижавшись ягодицами к животу Артура. Он слушает ее тихий сон. Секунды ее молчания, неподвижные и совершенные, проникают в него, как ножи.
В другую ночь Клер рассказывает ему свой сон.
– В кухне на моих глазах ты точил ножи. Там еще были какие-то твои знакомые, люди, которых я не знала, и ты разговаривал с ними как профессор медицины со студентами в аудитории. Беседуя с ними, ты часто улыбался мне, как будто хотел меня успокоить. И вдруг ты разрезал мне живот и вынул оттуда красные и черные ягоды – клубнику, малину, смородину, ежевику, они как будто светились изнутри. После этого ты погладил меня, нежно, один только раз, и рана сразу заросла. Когда ты трогаешь мою кожу, ты видишь мою плоть?
– Почему ты спрашиваешь?
– Ты ведь открыл меня, разве не так? Ты вошел в мое горло, ты создал складку, которой там не было.
– Крошечный шовчик, который уже почти растворился.
– А когда ты целуешь меня, ты думаешь о нем?
– Я стираю его поцелуями.
– Тебе было приятно, когда ты вошел туда своим инструментом? – В глазах Клер блестят огни смятения. – Тебе нравится слушать, как я говорю эти слова голосом, который ты мне сделал?
– Я ничего не делал. Это твой голос.
– Есть люди, которые хотят погасить других, и люди, которые пытаются их зажечь. Скажи, кто ты? Скажи!
Он не отвечает ей словами. Он пробует на вкус ее губы. Она шепчет: «Скажи мне, кто ты, скажи, скажи».
Занимается заря, куски белого неба проникают через застекленное большое окно, стены кажутся бледными, глаза любовников блестят. Они шепчутся, и слова их отдаются друг от друга, потому что их виски касаются друг друга.
– Ну и штучка твой стручок.
– Странное слово. Откуда ты его взяла?
– Узнала у кюре. Я прочла рассказ о мужчине, который так любил свою жену, что занялся с ней любовью в последний раз, когда она была мертвая.
Она откинула голову назад, смотря застывшими распахнутыми глазами, и потребовала – слова хрипло вырывались из полуоткрытого рта:
– Ты займешься со мной любовью, когда я умру? Не знаю, что такое между нами, не знаю, что будет дальше, но я чувствую, как это сильно.
На следующую ночь Клер спит, и Артур не слышат, как она дышит. Бесшумность ее дыхания – как ласка для него. Она лежит поперек постели. Во сне она вытянула ногу так, что она оказалась рядом со ртом Артура, и он пробует ее на вкус.
– Ты не целовалась. Ты отказывала мне в своих губах. А потом ты дала мне свой рот. Теперь я не хочу больше твоих губ, мне нужна другая твоя часть.
