Артур рассмотрел рисунок и спрятал его. Прежде всего он по привычке поднял ладони, чтобы показать, что он видел, знаками. Но Максанс сразу закрыл глаза. Он хотел не видеть, а слышать. Каждый раз доктор усложнял задание, добавляя новый рисунок. Через несколько недель Артур получил для описания целую стопку картинок. Тогда он сложил оружие, заговорил и описал их все. Он начал с самых первых, оказывается, он их не забыл: яйцо и молоток. Это его первые слова. Он продолжает, вспоминает все картинки с других сеансов: акация, луна, шляпа, свеча, гроза и песок. Покинув тишину и перейдя к слову, Артур заметил, что у него хорошая память. Он сразу заговорил безукоризненно грамотно. Это обескуражило его мать, да и не только ее. Профессор Максанс успокоил ее и завязал с этой жесткой и соблазнительной матерью до грусти плотский роман.
Клер повторяет последний отрывок фразы: «До грусти плотский роман». С улицы доносится сигнал клаксона, грузчики разом вскакивают. Они сбегают по лестнице и бригадир, свесившись на улицу, машет руками.
– Вот и подъемник, – с широкой улыбкой сообщает он Клер.
Металлическая платформа прижимается к подоконнику.
– Хотите спуститься из окна? – сладким голосом предлагает бригадир. – Закреплю диван, а вы оставайтесь. То-то народ порадуется. Нет-нет я шучу, понимаю, что вам этого не надо.
Двое грузчиков взгромождают диван в качающуюся люльку.
– Грузчики ловчее вас, – резко бросает Клер Летуалю.
– Да, наверное, когда речь идет о мышцах.
– Нет, о силе тяготения.
Она поворачивается на каблуках, кладет связку ключей на каминную полку – звяканье металла о мрамор. Она выходит, оставляя двери открытыми. Артур, оставшись наедине с грузчиками, смотрит, как они устанавливают диван на платформе. По улице разносится эхо мотора «Триумф». Быстрый, как нож, блик сверкает на алюминиевом хребте подъемника. Диван-кровать опускается вниз.
* * *
Три дня спустя, ночью, Артур катается по городу за рулем кабриолета с откинутым капотом. Две фары настойчиво следуют за ним по всем улицам. Не снижая скорость, он уходит вправо. Со стенающим сигналом преследующая его машина прижимает его к тротуару. Свет вращающейся мигалки его ослепил. Он закрыл глаза. Полицейские спрашивают, почему он ездит с выключенными фарами. Он не знает, что ответить. Не открывая глаз, он нащупывает в кармане бумажник, протягивает им документы.
– Вам не холодно в открытом кабриолете, доктор?
– Холодно.
– Срочный выезд, доктор?
