! Фраза, может быть, сорвалась случайно, биографы Жюля Верна предпочитают о ней не вспоминать, так как она явно не "ложится" в образ восторженного певца техники, но она есть. И для характеристики момента ценнее десятка других.
В этом вопросе фантастам отказала их всегдашняя прозорливость. Лишь в единичных произведениях промелькнула наша героиня — тема экологической катастрофы, именно промелькнула — как яркое лицо, подмеченное в уличной сутолоке. Задержаться, присмотреться писателям-фантастам было недосуг: надвигалось величественное будущее, несущее с собой неисчислимые блага и опасности; в той же английской фантастике уже появились характерные маски Виктора Франкенштейна, Джекила-Хайда, доктора Моро…
Лишь на мгновение взгляд выхватил из толпы лицо незнакомки. Но запомнилось.
…Подписчики старейшей британской газеты "Таймс" были, очевидно, немало удивлены, раскрыв один из январских номеров за 1862 год. Цифры под заголовком — № 55567, 1962 год — трудно было отнести за счет оплошности корректоров: опубликованные в газете материалы были один фантастичнее другого. Шуточный выпуск "Таймс" отражал один день будущего: Англия через сто лет, мир удивительных механизмов, шокирующих мод и интригующих политических новостей! И среди всей этой фантастики затерялась крохотная заметка, в которой сообщалось, что Темза наконец-то очищена. Наконец-то — это в 1962 году… Итак, не столь юна наша героиня, как могло показаться на первый взгляд.
В утопии Мэри Гриффит "Через триста лет" (1836) автора нисколько не беспокоит засорение воздуха в Лондоне будущего. Писательница, видимо, считает смог одной из истинно британских традиций и не видит нужды от нее отказываться. В 1892 году выходит рассказ Роберта Барра "Судьба Лондона", где описано, как смесь угольного дыма и тумана оказалась куда более эффективным убийцей, чем кровожадные уэллсовские марсиане, свалившиеся на Лондон пятью годами позже. И наоборот, в одной из бесчисленных социалистических утопий той поры, романе Э. Мейтленда "Шаг за шагом" (1873), небо над Лондоном очищено, и, надо думать, навсегда.
Все эти произведения в наши дни могут взволновать разве что библиографов и, право же, не стоят большего, чем те строчки, которые мы им уделили. Единственная книга, оказавшая значительное влияние на современников (среди которых был молодой биолог Герберт Уэллс) — это толстый роман видного натуралиста Ричарда Джеффриса "После Лондона" (1885). Книга заслужила печальную славу первого произведения, в котором впечатляюще обрисована панорама будущей загаженной Земли.
