Ладно, тогда, а сейчас что за блажь нашла курить? Видимо от того, что я совершенно автоматически в вездеходе танк увидел. А танки я не люблю с 41года. Было несколько неприятных моментов, вспоминать не хочется.
- Эх! Покурить бы!
***
- Нет! Нет! Не надо! Нихт! Цурюк! – кричал он, извиваясь всем телом на земле. Вода, стекающая из одежды, собирала всю пыль на себя, и, катаясь по земле, Газарчи покрылся грязной коркой.
- Что это с ним? – спросил испуганный мальчишеский голос, и тут же добавил - Припадочный он какой-то…
- Наверное, он пережил много боли…, - ответил женский голос. И следопыт сквозь пелену слез, застилающих глаза, увидел, как над ним склонилось лицо, говорившей.
- Тихо… успокойся, все кончилось… все прошло… не бойся… это мы, - тепло и тихо зашептала девушка ему на ухо, гладя его по голове, теплой ладонью.
- Да..? – вопросительно вымолвил он через силу.
- Да, - просто ответила девушка, продолжая гладить его по голове. И тогда Газарчи вспомнил, что её зовут Сауле, а мальчишка, что опасливо и презрительно смотрит на него в сторонке, это Ертай. И кругом степь, а не болото, и с неба не моросит мелкий холодящий душу дождь, а светит красное закатное солнце. И нет никаких собак вокруг, и кованых сапог нет.
- Мы…? Мы перешли грань? – спросил следопыт.
- Ты, что? Не помнишь? – фыркнул мальчишка, - Чуть нас не утопил.
- А потом что?
- А как нас на берег вытащил, упал, и давай по земле валяться… Я думал, может тебя змея водяная укусила, а ты давай кричать что-то непонятное и плакать, словно бьют тебя…
Следопыту стало стыдно. Он поднялся и ощутил, как все тело дрожит и вибрирует, словно после поднятия непосильного груза. Неуверенно ступая, и ни слова не говоря, он пошел к реке, до которой было каких-то пять шагов. Шаги дались с трудом, но дойдя до кромки воды, он упал на колени и стал умываться. Асфальтированной дороги по близости не было, уже хорошо. Прорвались. А вот то, что солнце уже одним боком коснулось горизонта плохо. Одежда не успеет высохнуть, и костра развести не из чего. По крайней мере, поблизости деревьев он не приметил.
Странно, но думать о произошедшем с ним, и анализировать Газарчи упорно не хотел, занимая голову насущными проблемами. Потом, как-нибудь потом. Он тряхнул головой как собака, отряхивающаяся от воды. И провел рукой по волосам, взъерошивая их, чтобы быстрее просохли. Сознание вернулось, но туман в голове не проходил. Так и бродя в тумане, следопыт и провел этот вечер. Что-то делал, возился, готовился к ночлегу, но все очень мутно, словно смотрел на этот мир из глубины реки. Сначала они все вместе собирали сухой камыш для костра, Ертай нашел несколько веток талы и коряг прибитых течением к берегу. Часть их была сырой, а те, что были на солнце, вполне на растопку сгодились. Пока они ходили вдоль берега в поисках пропитания для костра, Ертай о чем-то шептался с Сауле, и пару раз они даже заспорили, до Газарчи долетали отрывки разговора.
