Лишь только небо на востоке посерело, следопыт был уже на ногах. Он сам не знал, зачем так рано проснулся и что теперь ему делать, но внутри появился какой-то зов. Какое-то невнятное ощущение предназначения и грядущих дел, не давали ему покоя. Тело все чесалось, от нервного перевозбуждения. Или это еще червяк в нем остался? Да нет, не может быть. Червяк весь вышел. Он сам видел, как баксы бросил пучок сушеной полыни в костер. Но, что тогда? Следопыт поднялся, и обнаружил, что в юрте он один. Шамана не было. Выйдя из жилища, Газарчи обнаружил шамана на том пригорке, на котором сам сидел вечером. Баксы сидел, сложив ноги калачиком, и положив ладони на колени. Сидел совершенно неподвижно, лицом на восток. Следопыт мог бы поклясться, хотя ему отсюда не было видно, что старик полностью неподвижен, отрешен от этого мира. Самадхи, пришло на ум мудреное слово, выплывшее из странного и забытого прошлого следопыта. Шаман приготовился встречать первые лучи солнца, посланца Великого Тенгри. И Газарчи подошел к шаману и побоявшись того тревожить, присел чуть поодаль на сырую землю. Вот ведь странно… Днем кажется, что земля иссушена на нет, и нет в ней ни капли влаги. И ночь теплая и сухая, и лишь на рассвете как слезы земли выступает роса. И ощутимо холодает вокруг. Становится зябко и неуютно. Газарчи заерзал, сменил ноги, стараясь сесть поудобнее. Он хотел дождаться, когда шаман совершит утренний обряд очищением солнцем, и с ним можно будет поговорить. А солнце всходит так неторопливо, что следопыту нечем было себя занять… Присоединится к шаману и тоже по медитировать? Не хотелось. Но что делать, если приставать с расспросами к нему сейчас нельзя? И он постарался успокоиться и сидеть неподвижно. А для этого начал размеренно и глубоко дышать. Медленно – вдох, медленно – выдох. Сосредоточившись на дыхании, он и сам не заметил, как ушел зуд деятельности, сердце вошло в ритм с дыханием. И показавшийся раскаленный ободок солнца, следопыт наблюдал спокойно и отрешенно. Он буквально почувствовал, как ласково коснулись лица первые лучи, как оживает природа вокруг после ночной спячки. Ощущение времени пропало, наступило ощущение вечности. Когда время тянется, как кисель, и каждая прожитая минута наполнена деятельности и смысла. Мысли ушли, уступив место созерцанию окружающего мира. И следопыт не мог сказать, сколько прошло времени, когда солнце уже полностью вывалилось из-за горизонта, и шаман вдруг обратился к нему.
