Они почти пересекли двор, когда там появился бородатый мужчина средних лет с лысой головой, если не считать полоски волос с сильной проседью, окаймлявших макушку. Он торопливо приблизился к ним. Его длинные одежды шуршали при каждом шаге, и он без конца что-то говорил по-арабски.
Эш смотрел на него с любопытством, делая вид, будто совершенно не понимает того, что говорит этот человек.
— Говори по-английски, дядя Тарик, — приказал Фарук, указав кивком головы на Люка и Эша. — Из уважения к нашим гостям.
Мужчина с подозрением взглянул на них, потом снова остановил встревоженный взгляд на племяннике.
— Стражники говорят, что на тебя напали бандиты. Это правда, сын мой? Ты не пострадал?
— Боюсь, это были не обычные бандиты, — сказал Фарук, осторожно прикасаясь двумя пальцами к синяку на левой скуле, — а убийцы.
Тарик снова метнул взгляд в сторону Эша и Люка. На сей раз взгляд был нескрываемо враждебным.
— А что это за незнакомцы, которых ты привел в наш дом? Тоже убийцы?
Фарук, запрокинув голову, от души расхохотался.
— Скорее это ангелы Аллаха. Если бы не их своевременное вмешательство, пустыня окропилась бы моей кровью, а не кровью моих врагов.
— Вот как? — произнес Тарик, по физиономии которого было заметно, что объяснения озадачили его еще больше. — Ну что ж, в таком случае пусть примут мою вечную благодарность за спасение племянника от его собственного безрассудства. Разве я не говорил тебе, как опасно выезжать за пределы этих стен без телохранителей?
Фарук любовно обнял массивной рукой своего дядюшку за плечи.
— Как ты можешь ругать меня за желание побыть несколько драгоценных часов в одиночестве? Когда ты вечно муштруешь меня, словно я все еще школьник в коротких штанишках, а мои жены вечно воркуют надо мной, я даже не могу разобраться в течении своих мыслей!
Жены.
Была ли Кларинда теперь одной из этих жен? Стоило Эшу подумать об этом, как его руки сами по себе сжимались в кулаки. Он с трудом мог представить себе, что независимая здравомыслящая девушка, какой он ее знал, согласится делить любовь мужчины с другой женщиной, тем более с несколькими.
— Идемте, друзья, — пригласил их Фарук и, отпустив дядюшку, обнял за плечи каждого из них. — Я пригласил вас сюда не для того, чтобы вы стояли во дворе, словно пара голодных собак. Мы будем есть. Мы будем пить. И каждый из нас проведет следующую ночь драгоценной жизни в объятиях красивой женщины!
Люк тотчас насторожился, но до Эша слова Фарука дошли не сразу, и их успели увести со двора, где на них неодобрительно поглядывал дядюшка Фарука.
