Данила повис на одной из лиан.
Вешанье «абстрактного» окна было прервано женским голосом:
— Welcome to America! — и вслед за голосом появилась женщина с тортом в руках.
— Я пришла поприветствовать вас. Я живу напротив вашего дома, ближе к Парижу.
— Что это значит?
— Гора, виднеющаяся из окон вашей веранды, называется «Париж».
Оказалось, что из нашего окна был виден «Париж» — купол застывшего древнего вулкана. Хотела узнать у Яши, когда поднялись Аппаллачские горы; но не успела я спросить, как в дом влетела красавица, как торнадо, с развевающимися чёрными волосами и кренделями, сразу пытаясь заговорить по–русски:
— Доброе здоровье! Я Филис! — и, вручив кренделя, обсыпанные цветным фигурным сахаром, вылетела с той же быстротой, приведя в ту же секунду всю семью для знакомства: мужа Роберта, профессора политики, девочку под своим именем, и мальчика, ровесника Илюши, под именем мужа. Девочка была чуть старше.
— Как вам нравится этот дом? — спросила Филис. — Этот дом называется «дом грёз», и его построил для себя профессор архитектуры, живший тут до немцев. Наслаждайтесь житьём в этом доме, видами из каждого окна! Мы вам будем помогать. Что нужно звоните, спрашивайте.
— А куда американцы летом отдают школьников? Как ваши дети будут проводить каникулы? — спросил Яша.
— В бойскаутский лагерь, — ответил про–фессор политики Роберт. — А вы хотите своего отправить?
— Хотим, но…
Тут же Роберт позвонил куда‑то, и, как Сивка-Бурка, появился перед нами молодой человек, начальник бойскаутского лагеря, профессор ботаники, специалист по болезням растений.
Мы не успели и пообедать, как Илюшу обмундировали одеждой выросшего из неё Роба-младшего и без проверки ушей, справок, паспортов, анкет увезли в бойскаутский лагерь. Завтра открывался сезон.
— До свиданья, Илюша! — только и успели мы сказать, как он, счастливый, с фляжкой, с медалями и нашивками гордо прошёл в приехавшую за ним машину, под восторженным взглядом Данички.
Тут же вошла почтенная пара, муж и жена — соседи, напротив живущие. Он — бывший инженер в отставке, а она — домашняя хозяка и большая деятельница в какой‑то церкви, не относящейся к главным знакомым религиям.
— В городе, — сказала Марлин Яше, интересующемуся всякими религиозными подробностями, — есть двадцать три церкви разных направлений.
…«И всем богам я посвящаю стих…»
Стали беседовать о религии и церквях. Зауважав Яшу за его осведомлённость в разных направлениях, они пригласили нас на празднование Дня Независимости, 4 июля, получив от нас признательность и обещание непременно прийти, тем более, что у нашего младшего сына Данички день рождения в этот день.
