Да… держи себя в руках, старушка. Сейчас совсем не время раскисать… и не место.
Потом она увидела вспышку… невидимая полностью из-за стены, она была все же достаточно яркая… как зарница на горизонте в грозу. Или сухая гроза. Вспышка… и сразу серое облако, вырвавшееся из переулка – она видела такое в Ирландии… как гейзер.
– Майкл!
Она выскочила из машины и бросилась к нему.
Стив Рикерт, старший лейтенант ВМФ САСШ, временно прикомандированный к СРС (Каирская станция, сектор борьбы с терроризмом) – видел такое много раз. И сразу, с замиранием сердца, понял – Малек сунулся туда один.
И вляпался.
Рикерт был как раз тем самым профессионалом, который боится. Боится, потому что много всего видел. В один прекрасный день – он обнаружил своего напарника в пустыне. Точнее – верхнюю часть своего напарника, нижней не было, она превратилась в пепел, от нее вообще ничего не осталось, как в крематории – кучка черного пепла. Это называлось el guiso, тушить. Берется большая железная бочка из-под топлива, в нижней ее части ножом пробиваются отверстия, наливается немного солярки. Потом в бочку помещается связанный человек, солярка поджигается. Горит солярка медленно и плохо, поэтому человек сгорает не сразу и даже не сразу теряет сознание. Вот Рикерт и нашел своего напарника, такого же… идеалиста чертова в железной бочке. Он успел убить двоих мафиозо, прежде чем военная полиция вывезла его из Мексики. Еще несколько лет назад его бы ждал военный трибунал, но не сейчас. Людей, особенно профессионалов, не хватало, а нравы были куда суровей, чем до войны. Просто в его файле сделали отметку о запрете продвижения по службе и сунули сюда в расчете, что пуля или бомба исламских экстремистов сделает то, что не сделал расстрельный взвод. И что до этого – он принесет какую-то пользу.
Малек – так по-флотски он называл своего непосредственного командира – был совершенно отмороженным. С первого взгляда видно – маменькин сынок со связями, СРС и сектор борьбы с терроризмом использует как карьерный трамплин. Но первая же действительно серьезная операция заставила и Рикерта, и других людей, прикомандированных к сектору, серьезно задуматься. Парень не был гнилым, он не был из тех, кто готов подставить своего подчиненного ради того, чтобы спасти свою задницу, – а это и в армии, и на флоте ценили больше всего. Более того – он был совершенно отмороженным. Какая бы х… я ни въехала в его молодую баранью голову – он моментально, не взирая на опасность, на риск бросался это претворять в жизнь. Такие командиры тоже есть и в армии, и на флоте… их опасаются. Потому что они либо становятся адмиралами, либо гибнут до тридцати… и часто со своими подчиненными. И еще этот парень был трудягой. Он вполне спокойно мог остаться работать сверх отведенного времени и не видел в этом ничего такого. Но каким бы он ни был – с точки зрения боевых качеств он все еще оставался мальком…
