Снег валит причудливыми хлопьями, завывает пробирающий до костей ветер. Дэкрин кутается в плащ, руки прячутся в шкурку убитого на охоте барсука. Да, такое вот великое достижение – убить барсука. Оказывается, еще на что-то годится… барсук. Ну, и Дэкрин тоже.
Стоит на краю серого каменного обрыва. Здесь, в горном хребте, есть вершины внушительнее, хочется туда, но опять же – время не терпит. Под ногами снежная пропасть, сыплются камешки. Облака, снег, ветер… Жаль, нет солнца, но ладно, какая разница. Главное, сделает так, как задумал.
Шаг в пустоту. Ловит дух полета, закрывает глаза.
Под веками ждет другая бездна.
– Как ты могла, дочь? – шепчет отец. По щекам катятся слезы.
– Я же не знала! Почему не сказал? Почему солгал?!
– Если бы я сказал, что заклинание на самом деле не смертельное и всего-навсего усыпит на сутки, ты бы ему рассказала. Ты же не хотела его мучить… Разве я мог обречь сына на гибель?!.. А ведь обрек!.. Собирался догнать, все рассказать, но ты должна была быть с ним, слать мне письма! Почему оставила, почему?! Боже, я ведь только хотел…
По щекам текут слезы. Отец шепчет:
– Скажи, дочка, Дэкрин говорил, что был счастлив?
– Да, папа… – Неола как призрак, вот-вот растает.
Отец крепко обнимает дочь.
