— В заборе была дыра, — объяснила Роза. — Но мы не знали, что нарушаем границы. Где мы?
— Как будто вы не знаете. — Он глянул на младшего мужчину. — Бэзел, ты их узнаешь?
Тон Бэзела был оборонительным.
— А почему я должен их знать?
— Ты провел достаточно времени в лагерях гуманитарной помощи.
Доктор склонил голову набок.
— А почему вы думаете, что мы пришли из лагерей гуманитарной помощи, мистер…
— Главный Смотритель. Имя Соломон Набарр. — Он недоверчиво оглядел Доктора. — Вы говорите по-арабски.
Тот лукаво улыбнулся Розе.
— Конечно, говорим.
«Или, скорее, ТАРДИС говорит», — подумала она. Корабль обладал телепатическими способностями, он проникал внутрь твоей головы и мог переводить любой язык, какой тебе только понравится — так же, как и те, что могли не нравиться.
— Теперь, вы говорили о гуманитарных лагерях…
— Оу, ну же, парень. Это ведь Чад…
— Чад! О, изумительно! Ну не круто ли? Жарко, в смысле. Мы в Африке, Роза!
— … и не поймите меня неправильно, но судя по цвету вашей кожи и владению языком, есть только три варианта, кем вы можете оказаться — гуманитарным работником, журналистом или активистом.
— Аргументированное умозаключение, это я люблю. — Доктор широко улыбнулся. — Однако, абсолютно неверное. Не забивайте голову. Мы путешественники, вот и все. Я Доктор — не как лагерный доктор, хотя, некоторые могут сказать, что проблески у меня бывают — а это Роза. Похоже, вам не очень-то удобно держать это оружие. Почему бы вам не опустить его и мы могли бы…
Соломон не дал сбить себя с толку.
— Единственное место, в котором вы могли бы остановиться, не привлекая к себе внимания, это лагерь с персоналом гуманитарной помощи, — продолжил настаивать он, — если только вас не прятали активисты. Так который вариант?
— Они не активисты, Соломон, — сказал Бэзел, сжимая ружье покрепче.
Доктор вопросительно посмотрел на него,
— Откуда ты знаешь?
Он пожал плечами.
— Активисты не стали бы вести себя так чуднО. Я думаю, они откуда-то сбежали.
«Отсюда сбежать было бы неплохо», — подумала Роза, склоняя голову на сторону с целью разглядеть часы Бэзела. Это была броская голографическая цифровая штуковина, услужливо сообщившая ей, что сейчас было 16:47 11 апреля 2118. Она почувствовала знакомый укол недоверия — для этих парней ее собственное время было таким же глухим и отдаленным, как Викторианская эпоха для нее. Она гадала, сколько всего могло измениться с ее дней.
Но когда душный день вдруг прорезал крик, Роза поняла, что некоторые вещи остаются неизменными.
