— Ваше Величество, — произнес Фальтато, уронив задыхающуюся Адиэл на пол. — Я вынужден был силой удерживать двуногих. Они предприняли попытку…
Голос короля Вармов напоминал ледяной скрежет.
— Где Лона Венера? Где шедевры? Я желаю плюнуть на них.
— А. — Фальтато скорчил гримасу. — Тут может быть маленькая — крошечная — проблемка.
Адиэл содрогнулась от последовавшей длинной паузы.
— Объяснись.
— Большая, мм, часть сокровищ датируется недавними периодами истории Вальнакси. При всей несомненной ценности…
— Фальтато. — Оттак скользнул ближе. — Идентифицировал ли ты этот лабиринт, как последнюю великую цитадель Вальнакси, по описанию до отказа забитую величайшими сокровищами искусства, или нет?
— Основываясь на визуальных свидетельствах, полученных из последнего лабиринта, было только лишь логично предположить…
— И совершили ли мы путь длинной в тысячи световых лет, чтобы овладеть этими обещанными сокровищами, или нет?
— Я уверен, что сокровища будут где-то здесь, и вы разыщите их с присущим вам неизменным апломбом…
— Перекройте выходы, — скомандовал Оттак своим отрядам.
Те послушно расползлись.
Фальтато неуютно пошевелился.
— Король Оттак?
— Если произведений искусства здесь нет, значит, это не последний лабиринт, как ты утверждал. Это всего лишь заброшенная халупа с устарелой системой защиты, не имеющая никакой реальной ценности. — Прошипел он. — Ты же, следовательно, шарлатан или дурак — и я не потерплю ни того, ни другого.
— Великие творения должны быть где-то здесь, — отчаянно произнес Фальтато. — Под землей, возможно. Или… или, может быть, спрятаны на вершине…
— Наши сканирования показали, что здесь больше ничего нет! — Настаивал Оттак. — Меня не провести. Отряд! Прицелиться.
Адиэл в ужасе наблюдала, как со зловещим жужжанием сервоприводов, пушки-придатки Вармов нацелились на Фальтато. Взвизгнув, тот вздернул их с Бэзелом на ноги, прижал к себе, словно испуганный ребенок, сжимающий своих игрушечных медвежат.
— Двуногие мягки и состоят из плоти, Фальтато, — продолжал Оттак. — Они не смогут прикрыть тебя от нас.
Бэзел слабо пытался сопротивляться, но Адиэл чувствовала себя парализованной.
Время самым жутким образом замедлилось.
Приближалась смерть.
* * *
Доктор открыл глаза, но они были словно засыпаны песком и болели.
— Что-то чувствую! Это хорошо. Ой! Почти хорошо. — Он поднялся на колени и потер глаза руками.
Если его чувства не вводили его в заблуждение, это были мягкие, грязные и, определенно, не золотые руки.
