Постепенно зал снова наполнился шепотками и хихиканьем. Нет, всеобщий интерес к Райлену никуда не делся, просто бесконечно долго таращиться на вновь прибывшего не могли — неприлично. Теперь о присутствии в зале молодого, неженатого и перспективного напоминала непрерывная стрельба глазками и румянец девиц, кисловатые физиономии парней, восторженные лица родительниц и задумчивые отцов. Последние явно прикидывали как обратить внимание гостя на спелых, но незамужних. Тот факт, что Райлена рассматривают как самого выгодного жениха сомнений не вызывал.
Среди скопища восторженных глупышек чувствовала себя скверно и мысленно благословляла отца за то, что в нашей семье тема мага не просто закрыта — запрещена. И мамулечку благословляла — она так увлечённо поддерживала разговоры о декольте, рукавах и украшениях, что я даже начала забывать о несносном, невыносимом брюнете.
Всё шло довольно неплохо, жизнь налаживалась… и моя улыбка стала почти искренней, когда сердце охватила странная, необъяснимая тревога.
— О, ты только посмотри, — продолжала вещать госпожа Далира. — Они и госпожу Флёр пригласили…
Портниха, которая в силу своей профессии давно и прочно дружила с большинством состоятельных дам, выплыла из-за колонны. И всё бы ничего, но на госпоже Флёр было платье канареечного цвета. Смотрелось жутко.
— Нет, ну как она могла такое надеть? Неужели не понимает, как такой выбор подействует на клиенток?
Мама говорила что-то ещё, но я уже не слышала. Просто… просто чувство тревоги достигло пика, я невольно заозиралась, да так и застыла. Картина, представшая взору, в голове не укладывалась. Ну никак!
Они стояли в паре шагов от входа — мэр, отец и Райлен. И… беседовали. Причём беседа, судя по выражению лиц, была приятной. Потом мэра кто-то окликнул, он отвесил короткий кивок собеседникам и спешно удалился. Отец сразу посерьёзнел, Райлен тоже. Брюнет чуть наклонился вперёд и заговорил в совсем иной манере — никакой расслабленной светскости, никаких ухмылок и одобрительных кивков. Он как будто убеждал в чём-то…
Отец слушал с непроницаемым лицом, а едва маг замолчал — бросил что-то отрывистое и, судя по всему, едкое. Райлен опустил голову, но я увидела — губы скривились в усмешке. Не злой, а какой-то… горькой что ли.
И снова поднял голову и снова заговорил. В этот миг он напомнил посланника короля, который в прошлом году рассказывал на городском собрании о том, что повышение налогов — не блажь, а очень нужное, невероятно важное, и полностью оправданное решение.
