Не знаю как в столице и других городах Верилии, а в Вайлесе эта часть официальных, да и частных, приёмов негласно считалась самой важной. Если устроитель не дал как следует рассмотреть других и покрасоваться самим — бал назовут неудачным, а устроителя несносным. Мэр про эту особенность знал как никто другой, поэтому прежде чем подать напитки и махнуть музыкантам, держал не меньше часа.
— Госпожа Жейер сегодня хороша, — в полголоса сказала мама.
Я нашла госпожу Жейер глазами — улыбнулась, когда наши взгляды встретились.
— Да, ей очень идёт лиловый…
— А госпожа Дюи всё-таки промахнулась с платьем. Ужасное декольте, и рукава дурные…
Беседа — такая же обычная и обязательная часть приёма. Смотреть молча — просто неприлично. Сочтут глупыми или косноязычными. Да ещё и обидятся, что не обсудили. Ну а если не умеешь мило улыбаться, когда говоришь гадости, то лучше вообще дома сидеть — это ещё неприличней молчания, почти то же, что отсутствие манер.
Я поддерживала неспешную беседу с мамой и сёстрами, скользила взглядом по знакомым и не очень фигурам, и ничуть не удивилась, когда заметила резкое оживление. Все старались выглядеть естественно, оборачивались словно невзначай… вот только скрыть неприличное в таких случаях любопытство не получилось ни у кого.
— Пришел господин маг, — подтвердила мою догадку мамулечка.
Лицо-то я удержала, а в остальном… Это было сильней меня. Просто сильней и всё тут. Я повернулась и взглянула на Райлена.
Широкоплечий, статный, исполненный столичного лоска. В белоснежной рубашке, чёрном камзоле с серебряной оторочкой и до блеска начищенных сапогах. Он стоял в дверях с видом истинного хозяина жизни и наслаждался произведённым впечатлением.
Я мысленно усмехнулась, а где-то в глубине души вспыхнула боль — невероятно сильная, неукротимая. О, Богиня! Ну почему он оказался таким подлым?
В этот миг Райлен резко повернул голову и наши взгляды встретились. И хотя нас разделяло шагов тридцать, отчётливо увидела в чёрных глазах решимость и… толику грусти. Нет, второе почудилось. Точно почудилось!
Я отвела взор и приняла единственное верное решение — больше на мага не смотрю. В моей жизни черноглазых брюнетов с шаловливыми губами не существует!
— О, у госпожи Фаисии новое колье, — приличным моменту голосом, возвестила я.
Мамулечка тихо хмыкнула.
— Центральный камень слишком велик. Смотрится как булыжник.
— Ужасная безвкусица, — выдавив дежурную улыбку, согласилась я.
— Отвратительная, — поддержала родительница.
