— Господин Райлен… — пределов возмущению не было, как и слов, способных это самое возмущение описать.
— Вы помните, что я рассказывал о призраках, госпожа Соули? Они используют не поиск, а так называемое предчувствие. То есть — пробуждаются и сразу ощущают, кто находится в периметре территории, признанной как "своя".
— И что? — глухо выдохнула я.
Брюнет повернулся на бок, опёрся на локоть и окинул очень внимательным взглядом. Как ни странно, он был серьёзен, вот только глаза… они как будто сияли.
— Для того чтобы ваша тётушка меня не учуяла, я должен замаскироваться, — продолжал пояснять маг. — Призраки — существа тонкого мира, следовательно, основная маскировка проходит на тонком плане. Проще говоря, чтобы остаться незамеченным, я должен прикрыться вашей аурой.
— И? — единственное, что смогла сказать.
— И для этого мне нужно к вам прикоснуться, — сообщил черноглазый. — Поэтому отпустите одеяло, госпожа Соули и извольте подать руку.
Я не шелохнулась.
— Госпожа Соули, вы обещали…
Я решительно помотала головой — нет, о таком мы точно не договаривались! Я обещала молчать, если попросит, и бежать, если прикажет. И всё!
Маг издал тяжелый вздох и закатил глаза, а потом вдруг улыбнулся и сказал:
— Хорошо. Можно ногу.
— Что?! — от возмущения я спустила одеяло до подбородка.
— Для считывания мне подойдёт любая оголённая часть вашего тела, госпожа Соули, — продолжал нагнетать брюнет. — Я думал, что рука — самый подходящий вариант, но если вы против…
Усмехнулся и окинул таким взглядом, что мурашки не только по спине, по всему телу побежали. Я не выдержала и залепила пощёчину. Вернее, попыталась — в последнее мгновенье запястье перехватили.
— Госпожа Соули, — в голосе мага послышалось осуждение, вот только улыбка… О, Богиня! Да сколько же можно?! — До пробуждения вашей тётушки осталось чуть больше часа. Вы уверены, что хотите потратить это время на споры?
С ловкостью, какую обычно приписывают карманниками и циркачам, нахал перевернулся на спину и водрузил пойманную ладошку на свою грудь. Причём умудрился просунуть её в ворот рубахи, так что пальчики коснулись обнаженной, очень горячей кожи. А до меня, наконец, дошло — он нарочно провоцировал на пощёчину.
— Госпожа Соули, прекратите дрожать. Я не кусаюсь.
Возмущение давно сменилось злостью, и я опять не сдержалась.
— Да неужели?
Хмыкнул. А потом прикрыл глаза и выдохнул:
— Ох уж мне эта провинция… Нравы не многим лучше, чем в монастыре.
Мне же вспомнилась картинка из модного журнала, на которой представлялось новое творение мастера Эросита — тот самый кусочек ткани, призванный заменить панталоны. Да, до столичной разнузданности нам, определённо, далеко.
