Делать нечего. Пока пара танков мчится к КП, организуем круговую оборону подручными силами. Несколько связистов и личная охрана развернулись в жидкую цепочку и залегли с автоматами. Минут пятнадцать отбивались. Но вот показались наши танки. Сразу же наши бойцы поднялись в атаку, следуя за танками, смяли фашистов и отбросили на полкилометра, а потом подоспевшая пехота завершила разгром прорвавшейся вражеской группы. Когда стрельба улеглась, в блиндаж вошел танкист, весь в копоти, и доложил: «Товарищ генерал армии, ваше приказание выполнено. Прорвавшийся противник разгромлен и отброшен!»
Ворошилов вгляделся в танкиста и воскликнул!
— Кирилл Афанасьевич, ведь это твой сын!
Климент Ефремович видел моего сына еще до войны и теперь сразу узнал его. Лейтенант Владимир Мерецков командовал танковым взводом в 7-й гвардейской танковой бригаде. Когда я звонил в бригаду, Владимир как раз подвернулся под руку комбригу и был послан к нам на выручку.
Помню, на вопрос К. Е. Ворошилова: «Этот сын — твой единственный?» — я ответил: «Все бойцы тут мои дети», — но внутренне гордился сыном, что в свои 18 лет он честно и верно служит Родине. Там, на фронте, он вступил в члены нашей партии».
(Сейчас Владимир Мерецков — генерал-лейтенант, продолжает дело отца.)
В гражданскую войну Мерецкову довелось быть и комиссаром. «Комиссарская душа» не выветрилась и у генерала армии. Общаться с красноармейцами, встречаться с ними в окопе, в землянке он всегда находил время. Корреспондент «Красной звезды» записал одну из таких бесед:
«Было это в лесу близ деревни Бор, недалеко от Тихвина. Бойцы из сильно поредевшей 191-й стрелковой дивизии окружили командарма. Стояли, переминаясь с ноги на ногу, отворачивались от пронизывающего ветра.
Начался разговор с погоды. Север есть Север.
— Да, тут не Крым, — сказал один из солдат. — А одежда у нас, поди, крымская…
— Завтра же получите теплое обмундирование, — сказал Мерецков.
— Точно? — недоверчиво спросил худощавый сержант.
— Все, что говорит командующий, — точно, иначе как же вам с ним в бой идти! — ответил Мерецков.
Кирилл Афанасьевич стал расспрашивать, откуда солдаты родом. Нашелся земляк, из подмосковного Венева.
— А я Зарайский… Слышал, небось? — спросил командарм.
— Как не слыхать…
Осмелевший земляк пробился поближе к командарму:
— Могу вам, товарищ генерал, вопросик задать?
— Давай…
— Скажите, почему у гитлеровцев все есть — и самолеты, и танки. А у нас — в обрез… Как-то даже непонятно: небо наше, а самолеты чужие…
