«8.XI.1941 г. Алеховщина — Сарожа (под Тихвином). На «Дугласе» с ком. арм. Мерецковым и др.»
«10—11.XI. Сарожа — Бор. Подготовка наступления»…
Другие записи подробнее. А есть и совсем непонятные непосвященному:
«13.XI. В боях. «Огоньки» — Короленко»…
Эти полустершиеся строки старой фронтовой записной книжки военного комиссара 1941 года помогли вспомнить то, о чем рассказано здесь.
* * *
«Записки комиссара» были впервые напечатаны несколько лет назад в ленинградском журнале «Звезда». За эти годы я получил много писем от читателей с просьбой подробнее рассказать о событиях и людях. Приходили письма и от ветеранов-однополчан, от тихвинцев, не раз я встречался с ними. Естественно, собралось много нового интересного материала. А недавно в Ленинграде вышла большая книга «Тихвин, год 1941-й». В ней собраны воспоминания сорока участников знаменитой Тихвинской операции — маршалов, генералов, офицеров, солдат, партизан (среди них статья и автора этих строк — «Счастье первого удара»). Старые «Записки» стали основой этой документальной повести. Написать ее мне помогли волнующие страницы воспоминаний ветеранов, памятные беседы с друзьями-однополчанами. Сердечное фронтовое всем им спасибо!
Десант с командармом
Шел пятый месяц войны. Тяжелые бои велись на западе и севере, на юге нашей страны. Мы еще не знали о героях Брестской крепости. Севастополь и Одесса еще не названы были городами-героями, но весь мир уже видел, что в этих упорных боях Красная Армия похоронила гитлеровский «блицкриг» — болтовню о победной войне, «быстрой, как молния»… Не только города, каждая деревушка, каждая высотка на родной земле оборонялись и уничтожали врага. Но перевес сил был пока еще на стороне фашистов, взамен разбитым они посылали новые войска, танки, самолеты из всех захваченных ими европейских стран. Они рвались к Москве, к Ленинграду, вопили о своих фашистских парадах в день нашего Октября на Красной площади у Москвы-реки, на Дворцовой площади на Неве. Они напечатали даже черные пропуска со свастикой для входа на наши главные площади, готовили парадные мундиры…
Но Москва стояла «неколебимо, как Россия», над Кремлем холодный ветер ноября, как всегда, развевал красный флаг. Правда, вечерами он не освещался прожекторами, как в мирные дни. Москва была затемнена….
И все понимали, что в эту годовщину Октября впервые за двадцать четыре года Советской власти парада на Красной площади, наверное, не будет.
