Но быстрее молнии заблестел меч Орио, и пораженный насмерть варяг с глухим стоном повалился на землю.
Громкий крик негодования пронесся между воинами, и они, не дожидаясь приказаний начальника, стремительно бросились вперед и обступили посланников.
У последних не было никакой возможности ни отступать дальше, ни проложить себе путь сквозь хорошо вооруженную толпу.
Думая, что настал их последний час, друзья обменялись прощальными взглядами и приготовились биться до последней капли крови.
Но в то самое мгновение, когда смерть уже носилась над молодыми людьми, дверь, находившаяся за ними, тихо отворилась, и на пороге ее показался высокий мужчина, который поднял руки и простер их над головой посланников в знак своего покровительства. Это был Мануил Комнин.
При виде императора варяги с испугом отступили назад.
Настала минута торжественного молчания. Воины с волнением смотрели на величественное лицо своего властителя, ожидая его приказаний.
Между тем молодые посланники, пользуясь наступившей тишиной, старались собраться с силами для новой борьбы.
Окинув быстрым взглядом всю эту растерянную толпу, Мануил спросил Кризанхира о причине беспорядка, представшего его глазам.
— Осмелюсь доложить вашему величеству, — ответил начальник варягов, — что вследствие ваших приказаний я обратился к синьорам Сиани и Молипиери с просьбой отдать мне их мечи, но они отказались исполнить это требование, и я счел своей обязанностью…
— То есть вы зашли слишком далеко, — перебил Комнин, кидая строгий взгляд на аколута.
Услышав эти слова, посланники вздохнули свободнее и опустили мечи.
— Плохие слуги те, которые служат уж слишком усердно. Они часто портят дело, — продолжал Мануил. — Уходите все отсюда и ждите в оружейной зале новых распоряжений.
Дружина удалилась молча, унося с собой раненых. Кризанхир хотел последовать за воинами, но император остановил его.
— Избавьте меня от оружия, которое тяготит меня, — сказал Комнин, отстегивая кушак, к которому был подвешен его боевой меч. — Возьмите также и это, — добавил он, подавая Кризанхиру кинжал с рукояткой, осыпанной бриллиантами.
Начальник варягов взял кинжал с нерешительностью, зная, что император не расставался с ним даже во время сна.
— Теперь, — продолжал Мануил, — вы можете идти. Но помните, — прибавил он строго, — что сильно поплатится тот, кто дерзнет переступить порог этой комнаты, даже если он услышит что-нибудь особенное. Идите!
Кризанхир, стоявший до сих пор на коленях, встал и, выйдя из залы, запер за собой дверь.
