Костюм ее состоял из длинной полотняной туники, перехваченной в талии шелковым с золотыми блестками кушаком, долмана с узкими, вышитыми серебром рукавами, полосатых газовых шаровар и красных сафьяновых туфель с густым золотым шитьем.
Волосы ее были убраны по примеру Аспазии и Вероники, в виде диадемы. Она носила красную бархатную шапочку, сиявшую драгоценными каменьями, и прозрачную кружевную вуаль, спускавшуюся широкими складками почти до земли.
Сиани встречался с Зоей не раз в обширных садах Бланкервальского дворца, но никогда еще ее красота не ослепляла его так сильно, как в этот вечер.
Молодая гречанка взяла его за руку и усадила на мягкую софу, а затем погасила лампу, так что павильон освещался только серебристым светом луны, проникавшим сквозь шторы.
— Благодарю вас, Сиани, что вы не отказались последовать за моим рабом, — произнесла Зоя, опускаясь на софу рядом с молодым человеком.
— Вы приказали мне явиться, и я повиновался! — ответил вежливо молодой патриций.
— Я пригласила вас, — сказала гречанка, — чтобы сообщить вам тайну, которая до того велика, что я даже не уверена, открыть ли вам ее…
— Говорите без всяких опасений, вас слушает друг!
— Итак, мой друг, если вы позволяете, мне называть вас так. Обещайте не судить меня слишком строго, что бы вы ни услышали… Я нарочно погасила лампу, чтобы вы не видели, как я буду краснеть от стыда.
— Я не понимаю вас, Зоя! — отозвался венецианец, сжимая ее руку.
— Сиани, — сказала она взволнованным голосом, — вы обладаете благородной душой, и я жалею, что Бог не сделал вас моим братом… я тогда имела бы право любить вас.
— Зоя, я еще не знаю, что вы хотите открыть мне… Но если вам нужно отомстить кому-нибудь за оскорбление, то обопритесь смело на мою руку, как на руку брата. Поверьте, что вам не придется раскаяться в этом.
Зоя сжала слегка руку молодого человека.
— Благодарю вас снова, мой друг, за ваше великодушие, — сказала она. — Но я не хочу просить вас о поддержке, а, напротив, сама хочу спасти вас!
— Спасти меня?! — воскликнул Валериано с изумлением.
— Да… венецианский флот окружен со всех сторон греческими кораблями и его намереваются поджечь. А сегодня решено арестовать по окончании пира вас и всех ваших соотечественников и заключить как государственных преступников в подземелье Бланкервальского дворца.
— Возможно ли, чтобы кто-то осмелился попирать таким образом человеческие права? — воскликнул с недоверием молодой человек.
