Туман вдруг резко оборвался, и стена его пошла перпендикулярно вправо. Я стал двигаться вправо. Через какое-то расстояние повторялась та же ситуация.
В моей голове стал вырисовываться четкий четырехугольник. А когда я в очередной раз повернул направо, то от радости даже вскрикнул. Мое предположение было верным.
Я встретил любимых дам.
Стало ясно, что туман, в котором мы находимся, представляет собой правильный четырехугольный куб, каждая сторона которого – восемьдесят моих шагов, а в высоту, если смотреть со стороны «свободы», – метра четыре.
Что это такое?
Каким образом и для чего это нас накрыло?
Самое странное, что местность, которая существовала вне тумана, ни в коем разе не напоминала ту, из которой мы в него въехали. И еще – на какую бы сторону я ни выходил, везде солнце светило мне прямо в глаза. Либо туман крутился за солнцем, либо солнце крутилось за туманом, либо с каждой стороны светило свое солнце.
Эти выводы окончательно меня запутали. Еще больше я запутался, когда стал все это объяснять своей невесте и гречанке.
Что же нам делать в этом тумане? Есть мы не хотели, спать тоже. Заняться было совсем нечем, кроме как ходить, лежать или сидеть. Я чувствовал, как внутри всех нас нарастает напряжение. Даже вечно молящийся араб, и тот прекратил читать свои молитвы и стал неожиданно выскакивать из тумана, пугая моих спутниц. Но после одного моего крепкого пинка и он прекратил свои вылазки.
Оглядевшись вокруг, я понял, что как глава этого туманного царства я должен что-то предпринять.
Надо было что-то сделать, каким-то образом вернуться к привычному образу жизни, в котором мы жили до того, как попали в туман, что делали ежедневно, ежечасно на Земле.
Я собрал и объяснил милым дамам и появившемуся арабу, что если не займем себя каким-нибудь делом, мы просто сойдем с ума.
Выход был один.
Сымитировать прежнюю жизнь.
И мы стали жить в тумане так, как жили на привычной Земле. И хотя мы давно уже не пили и не ели, из камней соорудили подобие стола и стульев, как бы кушать, угощая друг друга. У нас был завтрак, обед, ужин.
Постепенно у каждого появилось свое дело.
Моя невеста как бы приобрела дом, готовила обеды.
Я как бы писал романы, вычерчивая буквы на песке.
Водитель-араб как бы возил нас на своей машине, имитируя голосом звук мотора и сигнал клаксона. Иногда мы даже ездили на экскурсии, и гречанка рассказывала нам о достопримечательностях, мимо которых мы как бы проезжали.
Сначала это казалось забавным, потом интересным, но со временем все это стало казаться скучным.
