Вера была на несколько лет старше Елены, душа у нее была очень чувствительной и беспокойной, она, как и Елена, также была в поисках. Позже она рассказывала, что, когда ей было восемнадцать, она каждое воскресенье испытывала необъяснимую печаль. Однажды утром, когда Вера работала в летнем детском лагере, она, выйдя в поле, услышала вдали колокольный звон. «Для всех сегодня воскресенье, но не для тебя», — сказал ей кто‑то из детей[24]. Еще лет за десять до приезда Елены в Москву она подружилась с девушкой, принадлежавшей к одному из активных православных кружков в Москве.
Собор 1917—1918 годов поставил, среди прочего, перед собой цель восстановить приходы в виде «маленьких церквей» по образу первых христианских общин. Сам Патриарх Тихон был очень увлечен идеей обновления церковной жизни с опорой на приходские общины. С этой целью после революции миряне стали объединяться в братства вокруг некоторых священников, людей талантливых и сильных.
В Москве существовали две особенно активные общины, непосредственно связанные между собой. Самая знаменитая сложилась вокруг церкви святого Николая Чудотворца на Маросейке[25], где служил отец Алексей Мечев, а после его смерти — его сын о. Сергий Мечев. Это было братство мирян, основанное в 1917 году. Вторая община образовалась в приходе святых Кира и Иоанна[26], где служил отец Серафим[27].
Почувствовав призвание к священству в ранней юности, отец Серафим тем не менее получил техническое образование и до того, как был рукоположен в священники в 1919 году (ему было уже 39 лет), работал по гражданской специальности. Избрав целибат, спустя короткое время он стал монахом. Сам Патриарх Тихон поручил ему приход святых Кира и Иоанна. До революции отец Серафим бывал в Оптиной Пустыни и теперь в своей пастырской деятельности руководствовался советами последнего из оптинских старцев, вел своих прихожан с тем же терпением и личным подходом к каждому, с тем же вниманием к их трудностям, как это было принято в Оптиной.
Отец Серафим не принял декларации 1927 года, перешел в подполье и вошел в юрисдикцию епископа Афанасия[28], одного из архиереев, не признавших власть митрополита Сергия. Естественно, связь их была исключительно духовной, ибо после революции жизнь епископа Афанасия превратилась в цепь непрерывных арестов и депортаций в ГУЛАГ, и встретиться или хотя бы связаться можно было крайне редко. Неоднократно отец Серафим скрытно менял места своего пребывания, пока наконец ему не удалось найти приют в Загорске, в доме двух монахинь, изгнанных из монастыря. Там в одной из комнат был устроен маленький храм, где он тайно совершал богослужения.
