– А мне нравится название.
– Что?! «Видео Унтерменшн»? Нравится? Ты знаешь, что оно означает?
– Знаю, Михаил Юрьевич. Кстати, кто его придумал?
– Да не помню. – Леснер смутился и почесал затылок. – Говорят, что режиссер Ханс Тарнат. Приехал что-то снимать в Подмосковье. Был у меня. Подсказал Вальке название, а та – художникам, ну и пошло-поехало. Вальку-то я выгнал. А художников пока нет.… Вот ведь подшутил, немчура поганый!
– Да хоть бы и подшутил. Мне все равно название нравится, – повторил Апоков. – Звучное такое, чеканное. Главное, что иностранное.
– А как же быть с теми, кто знает перевод?
– А они разве нам нужны? – удивленно поднял брови Апоков. – Их совсем немного – тех, кто знает, или тех, кто захочет понять перевод. Мы-то с другой клиентурой работаем. Я вот, например, до сих пор не знаю, как переводится «Менатэп». И никто не знает. А тем не менее самый богатый банк.
– А кстати, как переводится «Менатэп»? – поинтересовался Леснер.
– Вот видите, только сейчас интересуетесь, Михаил Юрьевич. А деньги вложили. Не знаю, как переводится. А если честно, и знать не хочу. В последнее время я много думал о будущем средств массовой информации и, в частности, телевидения. Пока я уверен, что мы с вами на верном пути. Так что все больше убеждаюсь, «Видео Унтерменшн» – это хорошо и правильно. А фонетическая энергетика какая!
– Подожди, а как же быть с этими умниками, которых мы набрали? Да они же смеяться будут над нами!
– Не будут. Или не будут работать. Скорее всего, – второе. Вот чувствую, наступят времена, когда «яйцеголовые» нам вообще не понадобятся.
С этого дня карьера Александра Апокова стремительно пошла в гору.
Выслушав рассказ Садовникова о визите на Шаболовку, Роман Руденко сначала побледнел, а потом долго о чем-то думал, покачивая головой.
– Значит, говоришь, за Христа принялись?
– Выходит, что так. За Христа.
– Ну, а ты почему работать отказался? – скривился Руденко. – Тебе же деньги нужны.
– При чем тут деньги? – обиделся Садовников. – Бог, наверное, накажет за такое. Руки отсохнут или сосулька с крыши на голову упадет…
– А у Апокова, как ты думаешь, руки отсохнут? – прищурился Роман.
– Такое впечатление, что вот у него как раз и не отсохнут, – вздохнул Садовников. – Ему все с рук сходит. Можно подумать, что его-то как раз и охраняет Всевышний. Только за что? Вот уже сколько лет не пойму…
– Я тоже об этом подумал, – кивнул Руденко. – Я давно об этом думаю. Со времен взлета Апокова. Правда, если бы телевизор можно было бы смотреть, то понимал бы, почему его Бог охраняет. А то ведь нет. Наоборот. Все провалил! Все засрал! А кто-то его охраняет! И с каждым провалом поднимает на ступеньку выше! Вот и скажи мне, кто?
