Девятая книга | страница 5

…А ты, поэт, доверься лету –

И будешь счастлив!..

Без прикрас

Напишешь чудную строку:

Ей не подвешивай серёжки.

…В траве лесной – сороконожки:

У них с рожденья на слуху

С какой ноги начать ходить,

Последний шаг ступить какою.

…Запутать путь стиха и нить,

Не повредив его здоровью,

Поэту надобно уметь!

С благословенья небосвода –

Сороконожьего похода

Не грех поэту

Не воспеть.

* * *

Даже мне сто лет была ненужной

Боль, – поскольку дождик моросящий

Угодил душе моей недужной,

В дверь стучась дверной петлёй скрипящей.

Для тебя распахнута терраса…

Глянь, берёза руку протянула –

На стекольца – даже после часа! –

Солнышко полдневное вернула,

Несмотря на то, что уходило

За леса за синие, за горы.

…Солнышко, раздуй-ка жизнь-горнило:

Выдашь вскоре радости узоры.

Ну а ты сиди и наслаждайся

Хлебом заработанным и солью…

Об одном прошу: ни в чём не кайся –

Даже в том, что плечи сводит болью.

ТРИДЦАТОЕ ИЮНЯ

Ну наконец-то – первый летний день!

(Все двадцать девять дней боролась с летом осень.)

Тридцатый же – кишит многоголосьем:

Запели все, кому запеть не лень.

Я голосá привыкла различать:

В трель соловья вбивает гвоздь кукушка!

Дождь кончился. Встаёт трава – просушка

На ней свою оставила печать.

Трава июня, как же ты стройнá! –

Пронзают влажный воздух óстры стрелы…

И даже далям новые пределы

Даёт, их окружая, тишина,

Разлившаяся всюду под закат…

Замолкло всё, как вымерло.

Покоя

Здесь торжество: ни воя, ни разбоя

Ветров, что насылают листопад.

* * *

На пространствах, где дыхание

Превращается в полёт,

Трав гигантских колыхание,

Словно нá море, идёт.

Травы вóлнами колышутся

И качается на них

Много солнышек… Владычица,

Ты – не ветер: ветер стих.

Ты, владычица всех горестей

Да и радостей людских,

Оказалася сноровистей

Ветра, – даже ветер стих,

Чтобы травы на заклание

Были отданы судьбе.

…Трав морское колыхание

По душе ворожее.

Знаю: вовсе не обидчица

Та судьба-ворожея.

Зла из наших снов добытчица,

Задвигает за края

Жизни той, где соль – солёная,

Где готов девятый вал

Трав обрушить море Чёрное

На устои старых скал.

* * *

Бессильна говорить о том, что не сбылось.

Как видишь, подошла к последнему порогу.

«Переступи его. Повесь пальто на гвоздь»,–

Скажи мне, – и тогда затеплюсь понемногу.

О жизни не грущу: отринут горизонт –

Его уже достиг к заре несущий парус.

Погода не важнá: нахлынет тёплый фронт,

Но тёплый на всего какой-то малый градус.

Ты – истина моя. Ты – даль моя и близь.

Так дай передохнуть возлюбленной… калеке.