Слепящий свет погас, и зловещее видение растворилось в темноте.
Голос продолжал:
— Я узнал тебя, Андюрси, мой друг, и тех, кто пришел. Старая гвардия, верные люди…
В кромешной тьме рука сжала руку, прозвучали приветствия, крики радости, дикие, мерзкие.
— А! Даб! Наш дорогой Даб, которого мы уж и не надеялись увидеть!
— И который принес вам свободу. Да, безграничную волю и богатство. О, если б вы знали, друзья, какой капитал! Мечта, сверкание молнии! Нечто невообразимое. Есть чем удовлетворить ваши самые ненасытные, безумные аппетиты. Ибо скоро вы все станете королями золота.
Люди, привыкшие сдерживать свои эмоции, дрожали крупной дрожью. Глухой радостный рокот сопровождал слова незнакомца.
— А теперь поговорим, — продолжал Даб. — Времени мало, дорога́ каждая минута. Сколько вас точно?
— Здесь двадцать.
— А всего?
— Триста пятьдесят неисправимых. Хороших, верных; на них ты можешь рассчитывать, как на нас.
— Предателей нет?
— Нет, ни одного.
— Где остальные?
— Возле Марони, в ожидании указаний.
— Хорошо! Вы вооружены?
— У нас четыреста ружей, три сотни патронов на человека, одежда, а провианта примерно на два месяца.
— Прекрасно! С этим можно завоевать мир.
— Это тебе, Даб, мы обязаны всем.
— Но сделать надо было больше, черт возьми! Цель оправдывает средства. Я купил все это у голландских торговцев. Бриг[205] дал возможность подвезти оружие и тихонько выгрузить его у острова Проталь, под носом у шпиков, которые ничего не увидели.
— Это была прекрасная операция!
— А эти господа считают, что побеги обречены на провал из-за отсутствия соучастников и невозможности все подготовить. Так вот вам пример, об этом побеге еще будут говорить! Да, да! И операция не вчера готовилась.
— Теперь понятно, почему в течение многих месяцев все настоящие ребята, наиболее проворные и энергичные, позволяли отправлять их на эту Площадку Неисправимых.
— Черт! Это ясно, как дважды два!
— Чтобы быть ближе к лесу. На них, я был уверен, можно положиться и организовать из неисправимых группу избранных, единственно достойных богатства и свободы.
— Добрая администрация, ничего не подозревая, собрала нас со всех строек, отобрала и объединила здесь, полагая, что тем самым она нас наказывает… А ты, Даб, здорово все придумал!
— И весьма похвально, что вы сами, ничего не понимая, повиновались этому приказу, который странным образом обежал все лагеря и площадки Сен-Лорана. Но хватит комплиментов — за дело!
— Еще одно слово. Почему нам велели пустить красного петуха, прежде чем мы узнали, что ты вернулся?
