— Нет. — Рох повертел в руках короткий пехотный меч. — Но с луком я лучше управляюсь.
— Будет тебе лук. Вот приедем, и сразу будет. — Луринга похлопал парня по плечу, отошел ко мне и вытащил из своего дорожного саквояжа какой-то сверток. — Держи.
— Это еще что? — Я развернул тряпицу и даже присвистнул от удивления. В свертке оказался серп. Серебряный серп экзорцистов. Настоящий. Полированное серебро, черные письмена на лезвии, на рукояти дубовые накладки. — Как раздобыл?
— Это еще не все, — усмехнулся граф.
Я взял серп в руку и почувствовал, как ладонь охватило легкое жжение.
— Не может быть! Святые мощи?!
— В рукояти фаланга большого пальца Огюста Зодчего. Так что поаккуратней с ним. Семейная реликвия как-никак.
— Само собой. — Я вновь завернул оружие в тряпицу и уточнил: — Нам, кстати, долго ехать еще?
— Нервничаешь?
— Есть немного.
— К вечеру в окрестностях Ронева будем. — Рауль огляделся по сторонам и понизил голос: — Да ты расслабься, толстяка местные профукали.
— Отпустили? — обмер я, — Как так?
— А не было у них приказа задержать его, вот и отпустили. Бумаги-то в порядке.
— Бесов праздник!
— Обоз липового купца в Довлас направлялся, Паре сейчас тамошнюю агентуру на уши ставит.
— По идее, нам тоже туда двигать надо, — нахмурился я.
— Коменданту башку оторвем, — оскалился Рауль, — и сразу в Магрев. А там видно будет.
— Поехали, что ли? — окликнул нас Пьер и одернул выбранный для поездки полевой мундир лейб-егеря со споротыми эмблемами. — Опять дождь собирается.
— Поехали, — глянул на небо граф и прищурился, когда из-за облака выглянуло тусклое осеннее солнце. — Поехали!
И в самом деле, давно уже пора в путь отправляться. Пусть погода здесь и не такая паскудная, как в прибрежных районах Стильга, но осень есть осень. И темнеет рано, и дождик время от времени моросить принимается. Дороги так и вовсе ни к бесу. Плохие в Марне дороги, не чета нашим. Так что лучше время не терять попусту, а то, как вчера, в чистом поле ночевать придется.
— Едет кто-то, — насторожился вдруг Ловкач.
— Пьер, арбалет взведи, — распорядился Рауль. — Эдвард, Якоб — живо в карету.
— Армейский разъезд вроде, — приметил я мундиры на приближавшихся всадниках. Было их никак не меньше дюжины, но нам-то опасаться военных не приходилось. Да с такими бумагами они нас еще и проводят.
— Ну вот, я же говорил… — горестно вздохнул Пьер и велел своим парням тоже укрыться в карете и без приказа носа наружу не казать.
Правильно, и так на работников с большой дороги здорово смахиваем. А если еще и эти с арбалетами…
