Сразу не обратил внимания, но Джакомо Пито со сворой нет ни в первых, ни во вторых рядах. Карлик так настаивал, чтобы я сыграл, а сам не посчитал нужным слушать. Возможно, всё-таки мой обман раскушен, и Пито не торопясь созывает охрану растерзать меня.
Будем верить, что всё не так. Будем играть и верить.
Я прошёлся почти по всем композициям, что знаю (некоторые даже очень хороши). Остаётся последняя «Благослови дитя», самая, на мой взгляд, трудная и необоснованно заунывная композиция, переходя к которой я даже поморщился. Но густые аплодисменты подбодрили меня усладить гостей в последний раз.
И тут уже глазами не побегаешь. Впрочем, вышло у меня недурно – лишённые идеального слуха богачи и не заметят во мне самозванца. Я встал из-за рояля под истовое обожание, от которого меня разве что воротит. Кто-то выкрикивает похвалу и комплименты, кто-то прознал, что должна была ещё петь Медея, и недоумённо верещит, а я уже ищу взглядом ту самую Медею… ну, не ту самую, согласен.
С чего-то пересохло горло, так что я взял с подвернувшегося подноса ещё неприятного шампанского. Заглатывая шипучее нечто, я явственно уловил чей-то взгляд… И взгляд этот оказался недобрым – на меня хмуро смотрит женщина лет так сорока пяти. Попробовал не обращать внимания, но тщетно: дамочка продолжает недобро поглядывать. Отворачиваясь, я каждый раз возвращаюсь к ней, и она не оставляет меня в покое.
В конце концов, она не утерпела и направилась точно ко мне. Меня парализовал её напор, так что я только и смог, что сжаться и отгородиться от грозной мадам фужером. Неизвестная решительно пристроилась слева и шепнула мне на ухо:
– Я так и знала, что утончённость – это не про Пито.
– О чём Вы?
Дама усмехнулась и отвела взгляд, продолжая говорить со мной полушёпотом, двигая лишь самым уголком губ:
– Не прикидывайтесь, месье. Обмануть можно всех этих невежд, но не меня – это я Вам заявляю бесповоротно.
– Я и не пытался Вас ни в чём обманывать.
– Бросьте, Вас я и не думаю обвинять. Вот Пито – другое дело. В его стиле выдать какого-то пианиста, пусть и хорошего, – поспешила утешить меня дама, – за великого Бейси. Наверно, он ещё инструктировал Вас врать до последнего, что Вы и есть маэстро, но у меня есть две причины, по которым фокус не пройдёт. Во-первых, Вы имели неловкость сфальшивить пару раз, плюс композиции упростили.
– Видимо, не стоило мне злоупотреблять, – продемонстрировал я шампанское, из последних сил обороняясь.
