Как же забавно сейчас осознавать себя недоучкой.
– Так тебе нужна помощь с поисками этого учёного? – посерьёзнела и воспользовалась деловым тоном.
– Вообще-то, мне бы не помешало прикрыть спину, когда буду вышибать дерьмо из Монарха.
– Я уж подумала, что постесняешься спросить. По рукам, Белая Бестия и её банда в твоём распоряжении.
– Сколько у тебя людей? – взглянул я на бессонных головорезов за стеклом.
– Десять. Все верные, надёжные, опытные и, что самое главное, безбашенные. Если я попрошу, пойдут хоть против иоаннита, хоть против паровоза. Но им надо всё объяснить.
– Так пойдём.
Виктория ловко соскочила с кресла, из положения, в котором она сидела, сделать это было непросто. Она пулей рванула к двери, и вот мы уже двигаемся из потаённого угла, минуя бочки, лавки и всякий хлам. Команда Бестии обратила на нас взгляды, понимая, что что-то грядёт.
Разве что не выстроились в ряд.
– Парни! – громко выдала моя дочь. – Мой отец в затруднении, причём по самые якоря. А как гласит правило: за своих рвём задницы до последней капли крови!
– Ты в нём не сомневаешься, значит, мы с тобой! – бодро ответил костлявый молодчик.
По лицам остальных и не скажешь, что они так уж рады впрягаться за меня.
– Я, конечно, противиться не собираюсь, – подал голос более рассудительный и осторожный бандит, – но отец твой пусть братается.
– Славно, – Виктория подняла руки над головой и трижды громко хлопнула в ладоши. – Идём брататься, ребята!
На приказ бандиты моментально зашевелились, побежали сноровисто выполнять необходимые приготовления: из угла потащили низенький стол, один из бандитов приволок на себе шесть табуретов разом (только два из них оказались не самодельными). Один из мастеровых, не снимая гоглы, приволок полный бутыль зелёного абсента, в руках другого оказалась железная миска.
Стол грохнули на свободное место, тут же вокруг него расставили табуреты, на столешницу поставили абсент с миской. Члены банды оперативно расселись по местам, Виктория, надавив мне на плечо, усадила меня подле себя.
– Начинаем, – произнесла Бестия и вытащила из сапога крупный кинжал с идеально отточенным лезвием.
Лёгким движением она полоснула себе ладонь и позволила крови ручейком стекать в миску. Вылив достаточно алой жидкости, она двинула миску с ножом мне.
Тут без слов понятно, что мне предстоит повторить процедуру. К боли я привык, жизнь славно приучила, так что резанул, не поморщившись. Рассудил, что крови надо пролить не меньше, чем атаманша, поэтому руку над миской держал долго.
