Подошло время сеанса связи. Как ни пытался я плотнее прижаться к дереву, целый рой снега ворвался под куртку, покрыв свитер плотным белым слоем. На вызов ответ не пришел… Я повторил запрос еще раз, затем еще раз и еще… Сеанс связи не состоялся.
Я почувствовал, что, как и Баталин, страшно устал. Ноги, всегда послушные и тренированные, вдруг стали ватными, почти чужими. Колючие уколы врезавшихся в лицо снежинок стали нестерпимо болезненными. Мне захотелось спрятаться от них, укрыться, но, кроме деревьев, никакого убежища не было, да и быть не могло. Через несколько секунд я развернулся к Баталину: мы укрывали и поддерживали друг друга, пытаясь выстоять под натиском не на шутку разошедшейся стихии.
Буря улеглась так же неожиданно, как и началась. Еще выясняли между собой отношения темные злобные тучи, а на земле все стало успокаиваться и стихать. В чувство меня привело неприятное ощущение ледяной влаги в голенях и затылке. Почему-то я не мог вспомнить, когда опустился на колени, но понял, что не смогу встать, если не стряхну толстый, утрамбованный ветром сугроб, севший на спину. Пришедший в себя Баталин заработал руками, и вскоре мы с трудом выбрались из-под снежной шапки.
– Ну и дела, майор! Что же это было?
– С тобой все в порядке? Идти сможешь?
– Смогу, только куда?
– Ясно куда: искать своих. Надеюсь, что они где-то поблизости…
– Понятно…
– Давай-ка по сухарику – и вперед…
Баталин с трудом вытащил из рюкзака пакет с сухарями:
– Товарищ майор, а сухарики-то того, подмокли…
– М-м-да… Как же влага через упаковку просочилась? – Я мог бы сказать Баталину что-нибудь типа «Вот результат твоей беспечности», но дисциплинарное выяснение, затеянное в такой момент, выглядело бы неприличным. – Ну ладно, давай что есть…
Беспорядочные завалы, причудливые сугробы встречались нам на каждом шагу. Мне показалось, что небольшая снежная гора, видневшаяся невдалеке, странно шевельнулась. Пока я прибавлял шаг, из-под снега показалось пятно капюшона. Издалека лицо Одегова выглядело растерянным. Увидев меня, он энергично заработал руками и вскоре высвободился из-под сугроба.
– Чуть живьем не схоронило, а?
– Как самочувствие, Одегов?
– Как в той сказке про Снежную королеву. – Он продолжал стряхивать слежавшийся снег.
– Где Канищев?
– Мы шли с постоянной дистанцией. – Привычная улыбка сменилась полной серьезностью. – Так что если он остановился вместе со мной, то должен быть поблизости.
Мы двинулись на поиски и вскоре обнаружили развороченный снежный завал.
