Сам Томас, после начального воодушевления, испытывал не гордость, а нетерпение. Во-первых, ему надоело неподвижно торчать на морозе. Король Роберт не требовал от подданных таких церемоний, и запросто подходил к солдатам у походных костров, подсаживался и заводил разговор. Здесь не то. Во-вторых, Томас лелеял в глубине души надежду, что великий магистр окажется сговорчивей приора. Быть может, удастся найти случай встретиться с ним и рассказать о послании сюзерена. Юноша вытягивал шею, изо всех сил всматриваясь в расчищенную мощеную дорожку, что проходила между церковью и дворцом приора. От снежного блеска уже рябило в глазах.
Наконец воздух прорезал чистый звук трубы. Над воротами взвилась снежная пыль, послышался конский топот, и из-за двубашенного здания показалась кавалькада всадников.
Впереди скакали пять рыцарей в белых плащах с красными орденскими крестами: двое в первом ряду, двое во втором и один в третьем. А за ними ехал высокий старик на породистом арабском жеребце. В длинной бороде старика седины было куда больше, чем черных волос, но держался он прямо и гордо. На сухом загорелом лице выделялся орлиный нос, глаза смотрели из-под густых бровей. Плечи всадника покрывал короткий, отделанный беличьим мехом белый плащ с красным крестом, под ним виднелся белый сюрко [17], и чепрак [18] на коне тоже был белее снега. На голове шапо, обшитое светлым шелком. На поясе тамплиера висел меч, а следом оруженосец вез копье и щит «боссеан», белый с черной полосой поверху — знак славы и гордости рыцарей Храма.
«Великий магистр Жак де Моле», — прошипел Жак на ухо Томасу, но тот уже понял и сам.
По левую руку от магистра ехал брат-знаменный с развернутым знаменем: в правой верхней и левой нижней четвертях фамильные цвета де Моле, в левой верхней и правой нижней красные кресты рыцарей Храма. Следом братья-сержанты вели в поводу запасных коней. С магистром ехал и брат-гонфалоньер, командовавший оруженосцами ордена. А далее следовали советники, капеллан верхом на муле, рыцари, везущие походную орденскую казну, визитаторы командорств [19] Франции,
общим числом четырнадцать, со свитой, сержантами и слугами-сервантами [20]. Вся кавалькада насчитывала до двухсот человек. Двор Тампля, до этого казавшийся просторным, вдруг сделался мал и тесен. Всюду мелькали красные кресты, белые, черные и коричневые плащи, блестели шпоры, фыркали кони.
Однако взгляды всех рыцарей и оруженосцев, выстроившихся на лестнице, устремились к одной-единственной фигуре. К тому, кто скакал по правую руку от магистра — там, где обычно в процессии оставалось пустое место.
