существуют люди, готовые охапками скупать все новые и новые пакеты орешков, которых они не хотят, ради того, чтобы взглянуть на картонные груди. — Что это такое? — спросил Брута. — Откуда мне знать? — сказал Ом. — Вытащи меня отсюда, чтобы я смог увидеть. Брута развязал коробку и вынул черепаху. Единственный слезящийся глаз осмотрелся вокруг. — А… Типичная таверна. — сказал Ом. — Отлично. Добудь мне блюдечко, чего они там пьют. — Таверна? Место, где пьют алкоголь?
— Да, очень надеюсь, что именно так. — Но… Но… Семикнижие не менее 17 раз весьма настойчиво повелевает нам бежать… — Убей, не представляю, почему. — сказал Ом. — Видишь того типа, чистящего кружки? Ты скажешь ему: “Дай мне…” — Но оно затмевает разум человека, говорит Пророк Оссори. И…
— Повторяю! Я не говорил этого! Обратись к нему!
На деле, мужчина сам обратился к Бруте. Он чудесным образом очутился по другую сторону бара, по-прежнему протирая кружку. — Вечер, господин. — сказал он. — Что будем?
— Я хотел бы выпить воды. — сказал Брута очень неуверенно. — И что-нибудь для черепахи?
— Вина! — сказал голос Ома. — Не знаю. — сказал Брута. — Что обычно пьют черепахи?
— Здешние обычно довольствуются каплей молока и чуточкой размоченного в нем хлеба. — сказал бармен. — Здесь много черепах? громко сказал Брута, пытаясь заглушить раздосадованные вопли Ома. — А, очень полезное философское животное, средняя черепаха. Обгоняют метафорические стрелы, побеждают зайцев на гонках , … очень ручные. — Ух…У меня нет денег. — сказал Брута. Бармен наклонился к нему. “Вот что я тебе скажу”-сказал он. — “Декливит только что купил весь поднос, он не обидится. — Хлеб с молоком ?
— Ох. Спасибо. Большое спасибо. — А, у нас есть всех сортов. — сказал бармен, выпрямляясь. — Стоики, Циники. Горькие пьяницы эти циники. Эпикурейцы. Стогастики. Анамахандриты. Эпистемологисты. Перипатетики. Синоптики. Все. Я всегда так говорю. И что я всегда говорю, так… — он поднял еще одну кружку и начал втирать ее насухочто в мире нужны все. — Хлеб с молоком! — кричал Ом. — Ты испытаешь мою ярость, за это, хорошо? А теперь спроси его о богах!
— Скажите, сказал Брута, потягивая свою кружку воды. — кто-нибудь из них разбирается в богах?
— Для таких вопросов тебе стоило бы поискать священника. — сказал бармен — Нет, я имею в виду… что есть боги… как они начали существовать… такие вещи. — сказал Брута, пытаясь подстроиться к специфическому стилю ведения разговора бармена. — Боги не любят этого. — сказал бармен. — Мы убеждались в этом несколько ночей, когда кто-то затрагивал такие темы. Космическая спекуляция существуют ли в действительности боги. Затем молния сквозь потолок с запиской, обернутой вокруг, гласящей: “да, существуем” и пара дымящихся сандалий. Вот так. Это выводит интерес за пределы метафизических спекуляций. — Хлеб, и тот не свежий. — пробормотал Ом; нос глубоко в блюдечке. — Нет, я знаю, что боги существуют, все в порядке. — быстро сказал Брута. — Я просто хочу побольше узнать о… них. Бармен пожал плечами. — Тогда я был бы тебе очень обязан, если бы ты не стоял около ценных вещей. сказал он. — И все будет по-прежнему и через сотню лет. — Он поднял следующую кружку и начал полировать. — Ты — философ? — сказал Брута. — Это появляется через некоторое время, как налет. — сказал бармен. — Молоко кончилось. — сказал Ом. — Говорят, Эфеба — демократическая страна. Тогда оно должно быть поставлено на голосование. — Не думаю, — сказал осторожно Брута, что я найду то, что хочу здесь. Гм. М-р продавец напитков?
