Идет по кезевской улице, но все ларьки уже закрыты… Впрочем, в одном сквозь щели свет!
Подошел — поют, и на гармошке! Не очень приятно, но что поделать, открыл дверь и вошел. Вся честная компания на месте: и Фролов, и Кругленький, и прочие — человек шесть.
Первое желание было — захлопнуть дверь и уйти. Но перешагнул порог, оглядел всех и буфетчице:
— Налейте кружку пива… не пил целый день…
— Гражданин, буфет закрыт, — высоким голосом сказала Манька.
— Как же закрыт, вот же люди пьют!
— Это вас не касается, что они пьют. Повторяю: буфет закрыт, прошу вас, гражданин, выйти.
А в это время гармонь, конечно, смолкла, и песня смолкла. Компания во все глаза смотрела на Книзе. Только он открыл дверь, чтобы уйти, Фролов крикнул:
— Постой, лесничий! Манька, две кружки!..
Манька заломалась:
— Я же сказала, буфет закрыт.
— Манька! — повысил голос Фролов. — Ты меня знаешь, налей две кружки!
Манька передернула плечами, однако две кружки налила.
— Прошу, гражданин лесничий, — пригласил Фролов, — садитесь и угощайтесь.
Анатолий Анатольевич осторожно принял полную кружку.
— Сесть я, Фролов, не сяду, потому что, если человек весь день был на ногах и сядет, ему уж не подняться. А за пиво спасибо, но не обижайтесь, платить я привык сам…
Фролов тоже встал. Четверть часа они стояли, пили небольшими глотками пиво и беседовали о сиверских делах и о политике. Потом Анатолий Анатольевич расплатился и пошел домой.
Как-то месяца через два встретил Фролова на улице. Поздоровались.
— Дело прошлое, — сказал Книзе. — Ну, а если б я тогда захлопнул дверь и убежал, как бы вы тогда?
— Плохо вам тогда было бы, Анатолий Анатольевич!
История с церковной делянкой кончилась так: лесхоз наложил на церковь десять тысяч штрафу. Через несколько дней после этого в кабинет вошел сам отец-настоятель. Посмотрел на угол, икон не нашел, однако же перекрестился.
— Садитесь, батюшка, чем могу служить?
— Гражданин старший лесничий, вы меня удивили необыкновенно. Штраф в десять тысяч, это за что же?
— За порубку в незаконном месте.
— Только за то, что порубка в другом месте?! Неужели за одно перенесение места надо столько платить? Вы нас прямо разденете. Побойтесь бога!
— Вы же не боялись бога, батюшка, когда благословляли расход на пол-литра, чтоб соблазнить человека? Помните предупреждение Евангелия: худо будет тому, кто соблазнит единого из малых сих?
Батюшка, защищаясь, выставил перед собою ладони:
— Я здесь ни при чем, это староста… Сам удивлен, он у меня такой богобоязненный, приходит и говорит: все в порядке, все улажено, будем валить там, где для нас весьма и весьма удобно…
