Никола и его друзья | страница 4

Учительница его успокоила, вытерла нос, причесала и наказала Альцеста — велела сто раз написать фразу: «Я не должен бить товарища, который не сделал мне ничего плохого и носит очки».

— Так тебе и надо! — крикнул Аньян.

Тогда учительница сказала и ему, какие строчки написать и сколько раз. Аньян так обалдел, что даже не заплакал. Учительница принялась наказывать направо и налево: каждому досталось написать уж не знаю по скольку строчек. А потом она сказала:

— Теперь попробуйте успокоиться. Если будете вести себя хорошо, я отменю все наказания. Ну-ка, быстро по местам, и все улыбайтесь, чтобы получилась хорошая фотография.

Учительницу мы огорчать не хотели и сделали все, как она сказала. Но с фотографией на память о школьных годах ничего не вышло, потому что мы вдруг заметили, что фотографа нигде нет. Он взял да и ушел. И даже никого не предупредил.

Я позвал ребят к себе домой после обеда играть в ковбоев. Они заявились со всем своим снаряжением. Руфус напялил форму полицейского, которую ему подарил его папа, — даже кепи. А еще у него были наручники, револьвер, белый жезл и полицейский свисток. Эд надел старую бойскаутскую шляпу своего старшего брата и пояс с деревянными патронами. Еще у него были две кобуры с классными револьверами. Рукоятки у них, похоже, были сделаны из такой же кости, как та пудреница, которую папа подарил маме после их ссоры из-за жаркого — оно пережарилось, и мама сказала, это все оттого, что папа пришел слишком поздно. Альцест был индейцем с деревянным томагавком и с перьями на голове. Ну прямо — толстая курица! Жоффруа, он ужасно любит наряжаться, ведь у него папа очень богатый и покупает ему все, чего он ни попросит, пришел в настоящем ковбойском костюме: кожаные штаны и жилет, клетчатая рубашка, огромная шляпа, пистонные револьверы и жутко острые шпоры. У меня на лице была черная маска, мне ее подарили на карнавале, а на шее красный платок — старый мамин шарф. И я взял ружье, которое стреляет стрелами. Выглядели мы классно!

Мы пошли в сад, а мама сказала, что позовет нас на полдник.

— Так вот, — сказал я, — я буду молодым героем на белом коне, а вы — бандитами, но в конце я с вами разделаюсь.

Только они заспорили. Вот ведь всегда так: играть одному — скучно, а ребята без конца спорят.

— Почему это ты будешь героем, а не я? — сказал Эд. — И потом, почему это у меня тоже не может быть белого коня?

— С такой башкой ты не можешь быть героем, — сказал Альцест.