Лешке сначала показалось, что горит тот самый дом, возле которого находится Ромкино подземелье, но оказалось, что огнем был объят и не дом даже, а старый деревянный сарай, принадлежащий той вредной тетке, которая помешала им забрать баул. Угол ее дома тоже чуть было не занялся огнем, но пожарные не дали ему разгореться, а крыша сарая обрушилась еще до их приезда. Об этом ребятам рассказала словоохотливая бабка, для которой зрелище пожара явилось непредвиденным развлечением. А самым интересным было то, что руководил тушением пожара Федор Игнатович, к дому которого подходил подземный ход. Как раз сейчас он отдавал последние распоряжения своим подчиненным.
– Он кто? – спросила Лешка у бабки.
– Пожарный наш главный, – ответила та.
Поскольку больше ничего не горело, то и интерес у собравшихся к происходящему исчез, а потому все разошлись по своим домам. Остались лишь сочувствующие Александре Прокофьевне соседи. Они называли ее тетей Шурой и наперебой жалели, а она громко стенала, призывая всех разделить ее горе. Хоть дом и не сгорел, но требовал ремонта, а сарай так и вовсе надо было отстраивать заново. Поскольку Александра Прокофьевна жила на одну пенсию, то такое было ей не под силу.
Ромка же счел, что тетка Шура должна не плакать, а радоваться.
– Повезло ей с соседом-пожарным. Не успел сарай загореться, как он тут как тут. Подумаешь, сарай, главное, дом не сгорел и сама жива. И нам это на руку. Никто не увидит, как мы свои сокровища прихватим, всем сейчас не до нас.
Однако, прежде чем перелезть через забор, Ромка внимательно огляделся. Убедившись, что никто за ним не следит, он метнулся к кустам крапивы и, пока Лешка отвязывала от яблони веревку Маргариты Павловны, с огромным трудом перекинул через ограждение свой баул.
– Тяжелый какой! – взявшись за ручку, воскликнул Венечка.
– А ты как хотел? Тут же самородки, – хриплым от волнения голосом произнес Ромка и предупредил всех еще раз: – Никому чтоб! Им только скажи. Петр Иванович первым привяжется, ему в голову тут же всякие страсти взбредут. Еще подумает, что тут взрывчатка. Нет уж, сначала я все сам как следует рассмотрю.
Лешка схватила брата за руку и оттащила его от огромной сумки:
– Ой, а вдруг там и вправду какой-нибудь пластид?
– Не мели чепухи! Сколько раз мы его швыряли, давно бы взорвался. Нет, это самый что ни на есть настоящий клад. – Ромка, закряхтев и беспрестанно вытирая льющийся с лица пот – одет-то он был не по-летнему, – потащил баул к дому. Сжалившись над ним, Артем нашел толстую палку, просунул ее в ручку, и они понесли сумку вдвоем.
