Вперед шагавших, не заботясь вовсе,
Что могут услыхать их. Вот пришли
Они к двум стульям под могучим дубом.
Один остановился, и его
Речь музыкою злою зазвучала:
«Садись сюда, любезный Колгреванс,
А ты, мой милый Агравейн, сюда.
Что до меня – сидел я уж довольно;
Довольно уж я видел и слыхал –
Я королевство погубил бы, будь
Во мне побольше злобы. Только, к счастью,
Я не свиреп – король ведь мне отец.
Укорами и слухами когда-то,
Я думаю, был полон Камелот –
Так всякий очернить меня стремился.
Но Боже упаси мне опечалить
Отца сильней, чем вестью той, какую
Хочу ему сейчас я сообщить;
И то об этом знает он уже
От Мерлина, иль призрака его,
Два года что назад ему явился.
Хоть зрячий, кое в чем он все же слеп.
Король-слепец не нужен Камелоту,
Не то лишимся мы своих земель,
Последний урожай чужим оставим.
Известно вам: отец мой на охоте».
Ответил Агравейн: «О короле
Мы знаем, Мордред, но о королеве
Ты знаешь больше всех. Мы слов твоих
Ждем с Колгревансом».
Снисхожденья смех
В ответ раздался. «Больше всех, сказал я?
Коль так, оговорился я тогда;
Ведь есть один тут рыцарь, Ланселот;
Он знает, полагаю, много больше,
Хотя и я немало знаю, да.
Зачем гасить нам знания свечу
И короля слепить? Нет, Агравейн,
Свеча коптит изменою такая.
«Слова твои коптят, позволь сказать, -
Так молвил Колгреванс. – Что видел ты,
И что нам делать? Не желаю зла
Я Ланселоту. Зла за ним не помню,
За королевой тоже; и словам,
Пусть и твоим, внимать я не хочу.
То был, наверно, зрения обман,
Видение, навеянное мраком».
«Нет, Колгреванс,
Видений никаких не существует
Вокруг меня. Прокрасться Ланселот
Сюда сегодня ночью не замедлит,
Приход его не будет возвещен.
Ему не потеряться на пути –
Все знаки хорошо ему знакомы.
Нет, Колгреванс, видений иль теней
Здесь нет; а впрочем, коль тебе угодно,
Так мыслить – я тебе не запрещу.
Но тут меня прости ты, Колгреванс.
Ведь мы, начав однажды разговор,
Не в силах оборвать его. Прости.
Сегодня в темный ты пойдешь альков,
Чтоб увидать, как рыцарь без упрека
Заходит без стеснения в то место,
Куда король наведываться может
Один. Тебя мы ниже этажом
Ждать будем. Сможешь ты увидеть сам,
Каков собою рыцарь без упрека.
Там нападем мы, всех числом – двенадцать;
И Ланселоту тут придет конец».
«Я Ланселоту, - молвил Колгреванс, -
Зла не желаю. Зла за ним не помню.
Не так мечтал служить я королю.
В альков отправь другого человека,
Прошу, позволь же в дюжине мне быть.
Клянусь, до глубины души претит
Чернить мне Ланселота – но сразиться
Могу я с ним. И, Мордред, посуди:
