— Мне нужно покурить, — сказала она.
— Будь осторожна в курительной яме, — предупредил я ее. — Там встречаются люди, в которых живут несколько личностей.
Это ей тоже не понравилось. Она вскочила и чуть ли не выбежала из столовой. Не знаю, что на меня иной раз находит. Нехорошо это — пугать уже явно напуганную девушку. Нехорошо, но я внутри себя повеселился.
Позже в тот день я видел, как эта девушка садится в такси и уезжает. Видел из курительной ямы.
— Еще одну потеряли, — заметил Шарки. — Если бы у меня остались мозги, я бы сел в это такси вместе с ней.
Мне стало интересно, серьезно он это или нет. Может быть, часть его хочет свалить отсюда к чертовой матери? Хотя меня больше интересовала другая его часть — та, что хотела остаться.
У меня появилась новая теория: далеко не все хотят измениться. Рафаэль говорит, что меняться чертовски больно. Думаю, Рафаэль знает, о чем говорит. У этого парня всегда болит душа. Иногда мне даже больно смотреть на него.
В общем, хоть и не все тут остаются, мы с Шарки и Рафаэлем остались.
3
— Завтра в нашей группе появится новенький, — сообщил Шарки. — Еще один потерянный член человеческой расы. — Шарки никогда не зевал, всегда держал глаза и уши востро. Легко верилось в то, что он провел много времени на улицах. Этот парень знал все о нашем маленьком сообществе. Он словно просачивался тут везде и всюду. Всегда знал, кто приходит и кто уходит. Он, наверное, по натуре такой — все время должен знать, что и где происходит. А какой я по натуре? Замкнутый. Эмоциональный внутри и сдержанный снаружи. Шарки эмоционален как внутри, так и снаружи — донельзя эмоционален.
Я ничуть не преувеличиваю. Шарки всегда возбужден. Всегда в движении. Ходит беспокойно туда-сюда, туда-сюда. Люблю за ним наблюдать. Он похож на человека, которому нужно в туалет, или на тигра, пытающегося найти выход из клетки. Он может быть чертовски забавным. И чертовски пугающим. Он выводит меня из равновесия, этот парень.
Шарки прикурил еще одну сигарету и бросил взгляд на часы. Ему всегда нужно знать, сколько времени сейчас. Да какая разница, интересно?
Лиззи покачала головой.
— Как думаете, как долго она продержится?
— С чего ты взяла, что это «она»?
— С того, что она будет моей соседкой по комнате.
Шарки кивнул.
— Ставлю на неделю.
— Ставлю на то, что она останется. — Лиззи затушила сигарету.
— Когда это ты успела стать такой оптимисткой?
— Оптимисткой? Я? Дай-ка я тебе кое-что скажу, Шарки. То, что кто-то остается здесь на тридцать-сорок-шестьдесят-девяносто дней, абсолютно ничего не значит. Это не значит, что он изменится. Остаться здесь — не значит измениться.
